Печальное совпадение: накануне польское правительство в Лондоне тоже отправило в международный Комитет Красного Креста просьбу принять участие в расследовании по Катыни. Они не хотели, чтобы об этом кто-либо знал. Но после телеграммы от 16 апреля обходить молчанием эту тему стало невозможным. 17 апреля польские информационные агентства опубликовали официальное заявление: «Мы глубоко скорбим в связи с недавним открытием, сделанным немецкими властями. Польские офицеры, исчезнувшие на территории СССР, стали жертвой чудовищного преступления, и их трупы обнаружены в общей могиле возле Смоленска. 15 апреля представителю польского правительства в Женеве были даны последние инструкции. Он должен обратиться в международный Комитет с просьбой отправить комиссию на место преступления с целью полного расследования фактов. Мы заинтересованы в том, чтобы результаты расследования, проведённого этой гуманитарной организацией, с целью прояснить все обстоятельства и установить виновных, немедленно стали достоянием мировой общественности».
* * *
В сентябре 1943 года советские войска заняли Смоленск. Западных журналистов, работавших в то время в Москве, больше всего удивляло то, что советские власти на протяжении трёх месяцев обходили молчанием все вопросы, связанные с Катынью. В первой половине января 1944 года всё изменилось. Западным журналистам объявили, что желающие могут принять участие в расследовании и 15 января отправиться в Смоленск вместе с советской комиссией.
Путешествие оказалось показательным. Западных журналистов было человек 20. В их числе — молодая женщина, Кэти Гарриман, дочь американского посла в Москве Аверелла Гарримана. Им показали несколько сотен недавно эксгумированных трупов.
Потом журналистов собрал третий секретарь американского посольства в Москве мистер Милби, и им представили членов советской комиссии по расследованию. Среди них были ключевые фигуры советской медицины: профессор Прозоровский, начальник комиссариата здравоохранения СССР и директор Института судебной медицины; доктор Смолянинов, декан факультета судебной медицины в Московском медицинском институте; профессор патологоанатомии Воропаев; зав. отделением танатологии Государственного научно-исследовательского института по судебной медицине от наркомата здравоохранения СССР; зав. отделением судебной химической медицины профессор Ставайкова; ассистент профессора Швайкова.
По своему уровню и авторитету этот состав комиссии не уступал предыдущему, собранному немцами год с четвертью назад. В комиссию вошли ещё восемь человек: академик Бурденко, писатель Алексей Толстой, митрополит Московский Николай, министр образования Потёмкин. Их присутствие должно было придать происходящему «респектабельность».