Обвинения в том, что тамплиеры носили шнур, который являлся еретическим символом, невольно вызывает ассоциации с петлей, которую обязан надевать на шею кандидат в масоны во время обряда инициации. На барельефе часовни Росслин бородатый тамплиер держит такую веревочную петлю, захлестнутую вокруг шеи неофита. Обвинение в ритуальных убийствах тоже можно считать справедливым, если сделать акцент на слове «ритуальный» — это символическое убийство кандидата в тамплиеры (масоны) с последующим символическим воскрешением.
Великий Магистр тамплиеров Жак де Моле, приор Нормандии Жоффруа де Шарне, Гуго де Пейро и Ги де Овернь оставались в тюрьме до тех пор, пока Климент V не создал папскую комиссию под руководством епископа Альбы и двух других кардиналов — не для того, чтобы выслушать пленников, а чтобы объявить приговор (их вину никто не ставил под сомнение). Филипп желал предать приговор тамплиерам максимальной огласке и приказал организовать публичную демонстрацию их вины. 18 марта 1314 года архиепископ Санса и три члена папской комиссии заняли свои места на специально построенном высоком помосте перед огромной толпой, которая собралась посмотреть, какая судьба уготована четырем тамплиерам. Когда узников вывели из темницы на помост, толпа притихла. Епископ Альба зачитал якобы сделанные ими признания и огласил приговор — пожизненное заключение. Но когда он стал подробно излагать их вину, его прервал Великий Магистр, потребовавший, чтобы ему дали обратиться к народу. Вероятно, Моле сказал епископу, что он хочет сам признаться в своих грехах. Ему позволили говорить:
В этот ужасный день, в последние мгновения своей жизни я открою всю мерзость лжи, и истина восторжествует. Я заявляю перед лицом неба и земли и к моему вечному стыду признаю, что совершил величайшее преступление, но…
Здесь Моле, вне всякого сомнения, сделал паузу, а затем нанес удар по своим мучителям:
… но это преступление состоит в признании обвинений, предательски выдвинутых против ордена. Я свидетельствую — во имя истины — что он невинен! Я сделал противоположное заявление только для того, чтобы избежать невыносимой боли от пыток и умилостивить моих мучителей.
Я знаю, какое наказание постигло всех рыцарей, у которых хватило мужества отказаться от подобных признаний; но разыгранный передо мной ужасный спектакль не заставит меня подтверждать одну ложьдругой.
Я без сожаления прощаюсь с жизнью, поставившей меня перед таким ужасным выбором.[198]
Конечно, в те времена в толпе не было журналистов и никаких записей речи Моле не могло сохраниться; поэтому нам остается полагать, что в основе приведенных выше слов лежат воспоминания очевидцев. При пересказе мелкие детали могли исказиться, но мы убеждены, что смысл речи Великого Магистра и общее настроение переданы точно.