Ну, разумеется, на Главной улице имелся магазин компьютеров, два салона видеопроката и даже представительство фирмы, поставляющей спутниковые телеантенны, а в двух милях от центра города расположилась новейшая многоканальная радиостанция.
Таким образом, Райанз-Блафф мог смело смотреть в глаза наступающему тысячелетию.
А в остальном это был типичный южный городок, консервативный в политике, с обязательным посещением церкви по воскресеньям. Спиртное в разлив тут не подавали, и вплоть до прошлого года один и тот же человек избирался на пост шерифа с 1970 года.
В 1998 году это место занял его сын.
Неожиданностей этот город не таил, а перемены принимал так же охотно, как рай распахивал перед грешниками свои врата.
Никаких сюрпризов, ничего шокирующего.
Вот так отозвался бы о родном городе Бен Райан. Он не сомневался в своей правоте, и у него были на то основания. Не только его собственная жизнь, но и семейная история нескольких поколений его предков прошла в этом городе. Город и горожане ничем не могли его удивить.
Он в это верил.
– К вам посетительница, мистер Райан. Бен нахмурился, услышав голос секретарши в динамике интеркома.
– Кто там, Дженис?
– Она говорит, что ее зовут Кэсси Нейл. О встрече не договаривалась, но просит вас уделить ей несколько минут. Говорит, что это важно.
Образцовая секретарша Бена обычно не поддавалась на уговоры посетителей, не назначивших встречу заранее, поэтому он удивился, услыхав в голосе Дженис просительные нотки.
– Пусть войдет, – ответил заинтригованный Бен.
Он дописывал начатую фразу и не сразу поднял голову, когда дверь открылась. Но еще прежде, чем Дженис объявила: «Мисс Нейл, прокурор», он ощутил в воздухе странную перемену. Волосы у него шевельнулись, и все тело покрылось гусиной кожей, словно электрический разряд ударил в комнате. Он вскинул голову и одновременно поднялся на ноги, боковым зрением уловив растерянное выражение на лице Дженис, не спускавшей настороженного взгляда с посетительницы.
Все трое были в замешательстве.
Посетительница находилась на грани истерики, это было первое, что он заметил. Бен привык с ходу оценивать людей, и эта молодая женщина, как ему показалось, взвалила себе на плечи явно непомерную тяжесть.
Она была среднего роста, но ей добрых двадцати фунтов не хватало до среднего веса, и мешковатый свитер, который был ей велик на несколько размеров, не мог этого скрыть. Ее можно было бы назвать хорошенькой, если бы не осунувшееся лицо. Но вообще-то ее внешность трудно было оценить: она держала голову склоненной, словно с интересом изучала рисунок на ковре, при этом ее прямые черные волосы до плеч, зачесанные вперед, скрывали лицо, а длинная челка бахромой падала на глаза.