- Арвис, а может, меня уже получится просто домой отправить? Если моя связь с твоим братом прервалась?
- Ты хочешь домой? Тебя там кто-то ждёт? Мне жаль, но не выйдет. Почти наверняка брата тогда выкинет назад, сюда.
Упс. А голос холодный… Ладно, пойдем путем другим.
- Тогда давай я тебе напишу на аризентском и на русском, что надо сказать Свете и как ей надо поступить. А ты передашь, как сможешь. Хорошо бы в течение двух ближайших недель. Сделаешь?
Встала из постели и, согнав Арвиса со стула, присела к столу и начала строчить. Сказать Свете, сказать папе, сказать маме, сказать в учебной части. Ой, вот ещё - заплатить за квартиру… Хорошо, хоть светкин телефон я наизусть помнила. Брату посоветовала представиться прибалтом. Будет понятно, откуда акцент. Больше всего Арвиса поразила кодовая фраза: "Что сказал покойник". По-моему, он решил, что у меня какой-то сдвиг на почве Тутанхамонов. Ну не объяснять же ему, как мы укатывались до колик в животе, читая Хмелевскую? А то начну пересказывать, как некая блондинка нацепила платиновый парик и двинула на бега, откуда её похитила наркомафия и закопала так, что пришлось подземный ход пилочкой для ногтей рыть. После этого он точно решит, что у меня сдвиг по фазе. Эх-х… хочу парик, хочу на бега и хочу пилочку!
Арвис взял, не коснувшись моих пальцев, протянутый листок. Пробежал глазами. Кивнул, мол, всё понял. Сложил вчетверо, расстегнул пару пуговиц рубашки на груди. Оказывается, у него там внутренний карман.
- Это всё, что ты хотела сказать? Я могу идти?
Ну вот. Кажется, угар прошел. И теперь я могу вздыхать и мечтать о нём хоть до пенсии - ему уже по барабану. Впрочем, оно и к лучшему. Влюбиться в неровню, а потом еще и потерять любовь - это очень несчастливая сказка. Поняла, что уставилась на его губы. Встряхнула головой. Нечего мечтать лисе о винограде! Лисы вообще виноград не едят, у них кишечник для того не приспособлен.
- Да, всё. Спасибо. Когда поговоришь с братом, дашь мне как-нибудь знать о результате, чтобы я больше не беспокоилась? И ещё: если я могу как-то ему помочь, рассказав о моём мире… ну, в смысле, если это можно…
- Спасибо, Мариэ. Я спрошу. Пока мне удалось с ним связаться всего лишь дважды - очень далеко, - вздохнул. Поднялся. Сейчас исчезнет… Я стиснула кулаки так, что ногти вонзились в ладони и невольно всхлипнула.
Он услышал. И уставился мне в глаза. А я - ему. Не знаю, сколько мы стояли так, он у кровати, я у стола, с тоской глядя друг на друга, словно через толщу воды или непреодолимую стеклянную стену. Ведь он не может подойти. Потому что обещал. А я не могу, потому что не хочу вешаться ему на шею. Но если дать ему разрешение, подойдёт ли он? Хотя бы попрощаться?