Ужас! Я сама не знаю, сколько всего я не знаю! А ведь думала, что отличница…
- Наш Новый год как раз на неделю раньше вашего, в день зимнего солнцестояния. А что такое турбина?
Я икнула.
Теперь я знаю, как выглядят маэллты на велосипеде. Отпадно. Как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. Вот о чём я думала, позволяя ему это? Ведь он меня возненавидит за такое унижение!
А начиналось всё так хорошо! Сначала я сделала по двору несколько кругов. Под конец наловчилась так, что держала руль одной рукой. А второй попеременно поправляла хлопающие на ветру ненавистные уши и рассылала воздушные поцелуи. В результате у Арвиса создалось закономерное, но абсолютно ложное впечатление, что езда на велосипеде - это занятие для тех девиц, что на лошади удержаться не в состоянии. После пятого круга привычный Борадис легко словил меня вместе с шайтан-машиной.
Не успела я соскочить с велосипеда, как в руль тут же вцепился Арвис:
- Хочу попробовать!
- Арвис, тут нужен навык. Давай сначала мы тебя подстрахуем.
- Я сам. Я прекрасно езжу верхом. Я же видел, как и что ты делаешь!
Вот зараза самоуверенная! Но велосипед-то у нас один! Погнёшь колесо - неделю с тобой разговаривать не стану!
Колесо уцелело. Зато Арвис извалялся в пыли, разодрал о торчащий из стены крюк рукав, разбил колено и в финале умудрился безо всяких тормозов улететь через руль. Велосипед Борадис, не меньше меня переживавший за наше творение, поймал в полёте. Поскольку рук у кузнеца имелось в наличии только две, маэллта он ловить не стал. Я стояла в стороне, стараясь удержать нейтральную мину на лице. Побежишь поднимать - решит, что я усомнилась в его мужской доблести и несомненном интеллектуальном и физическом превосходстве. Пусть встаёт сам, вроде руки-ноги целы.
Встал. Молча отряхнулся. Посмотрел на меня. На Борадиса, нежно прижимающего к груди волосатыми лапищами велосипед. Я напряглась - сейчас как запретит производить опасные для жизни агрегаты! Вместо этого Арвис прищурился на меня:
- Едет легко, падает еще легче. Что делать будем?
- Вариантов два, - в том же тоне отозвалась я. - Либо сделать третье колесо с потерей маневренности, либо всё же сообразить, как устроены тормоза. А ездить учиться надо!
Идеально, конечно, было бы, чтобы он рассмеялся. Нет, остался серьёзным. И фиг поймёшь, о чем думает. Просто кивнул и отвернулся.
Я, наконец, поняла, как надо вести дела с кузнецом. Мне не нужно говорить ему, как что-то делать. Мне достаточно сказать, чтодолжно быть сделано. У него есть практический опыт и знание и работы, и инструментов, а у меня только книжные странички шелестят в голове. Я понимала, как делается болт при помощи станка. А он сообразил, как делать это, зажав штырь будущего болта в тисках, при помощи фиговины из стали с нарезкой и одного подмастерья. Станка это не отменяло, но до отладки там было пилить и пилить. А подмастерье был готов вертеть железяки, проникаясь мудростью патрона, с утра до вечера. Поднапрягшись, я вспомнила название - плашка. Вообще, похоже, Борадис был натурой увлекающейся, и теперь всё, что можно было нарезать, радовало глаз свежей резьбой. После этого новой забавой стало высверливание дырок соответствующего диаметра. Тоже, разумеется, с резьбой…