Человек сидел на краешке скамьи и затравленно оглядывал просторный и неестественно чистый зал постоянного двора. Хозяин в свою очередь беззастенчиво рассматривал посетителя. Хозяйская супруга подметала углы с видом женщины, выполняющей надоевшую, но крайне необходимую обязанность. На краю стойки дремал упитанный кот.
Скрипнула дверь. Человек вздрогнул. Вошедший сбросил мокрый плащ и тяжело опустился на лавку. Хозяин, ничего не говоря, принёс ему глиняную кружку с пивом.
— Преставился… — хрипло сказал гость, оторвавшись от кружки.
Хозяйка перестала мести и забормотала что-то похожее на молитву.
— Давно, ваша светлость? — спросил хозяин.
— Третьего дня…
Новый гость перевёл взгляд на единственного посетителя. Тот выглядел так, словно очень хотел превратиться в не привлекающую ничьего внимания деталь обстановки. Гость посмотрел на хозяина.
— Прохожий, — пожал тот плечами, — просто прохожий.
Гость пересел ближе. Человек съёжился и пододвинул ногой валявшийся под лавкой мешок. В мешке что-то глухо звякнуло, стукнуло и зашуршало.
— Меня зовут Укен, — сказал человек, глядя в стол, — я иду из Кюлена…
— Далёко… Торный путь лежит севернее.
— Я иду к магам, им нужно кое-что починить…
— Это в ту башню, что в горах?
Укен кивнул, по-прежнему не отрывая взгляда от столешницы.
— Ясно. А в мешке чего?
Человек вздрогнул и съёжился ещё сильнее.
— Ничего… Инструменты. Только инструменты.
Собеседник потерял интерес к Укену и вернулся к кружке.
Хозяин поставил на стол глиняную миску с кашей и шматом жареного сала.
— В поместье, ваша светлость? Закончили службу на этот год?
Его светлость вытащил из-за голенища нож и отрезал кусок сала.
— Ага. К зиме нужно крышу подлатать и дров заготовить, — сообщил он, не переставая жевать.
— Ясное дело, — поддакнул хозяин, — кому ж зимой мёрзнуть охота. А госпожа ваша как? Здорова ли?
— В порядке была, когда уезжал.
— Вы бы ей кого в работники оставляли, когда на службу отъезжаете, а то ж места глухие. В прошлом годе вон у его светлости Ларка медведь всё на усадьбе баловал. Овсы травил, пасеку разорил. Насилу отвадили…
— Жена у меня крепкая, в лесах выросла, — отмахнулся тот, — да и сыновья уж почти взрослые. Помогут.
Он тщательно вытер нож о рубаху и убрал в сапог, достав вместо него деревянную ложку.
— Это хорошо. Можно будет сыновей на службу посылать, а самому на хозяйстве, — заметил кабатчик.
— Говорят в Удолье каждому рыцарю положено двадцать мужиков, чтобы его землю пахали… — мечтательно вздохнул его собеседник, занося ложку над кашей.
Хозяин усмехнулся.
— Где ж в наших местах столько людей найдёшь, чтобы на господ работали? Мы ж на самой границе!