— К кому? — удивленно спросила Дебора.
— Ко всем. К Бобу, к тем мужчинам, с которыми ты встречалась за этот год…
— Витторио, — тихим от возмущения голосом сказала Дебора, — у меня никого не было, кроме тебя. Как ты мог такое подумать обо мне?
— Не знаю, сможешь ли ты простить меня, но я был ослеплен. Твоей, как я думал, изменой, болью и любовью к тебе, которую я старался убить, но ничего не выходило. К тому же ты вела себя так, словно я больше ничего не значу для тебя.
— Я, как и ты, хотела выглядеть равнодушной, — призналась Дебора. — Мне казалось, что все твои слова — сплошная ложь и ты только издеваешься надо мной, над моими чувствами. Я точно так же виновата, как и ты.
— Мы оба мучили друг друга все это время. И оба виноваты в том, что усомнились в нашей любви. И ты, и я дали другим людям убедить себя, что этой любви не существует.
— Знаешь, я не сержусь на твою мать: Просто она тебя очень любит и хочет, чтобы ты был счастлив, а я, по ее мнению, неподходящая для тебя пара.
— Ее жизнь никогда не была счастливой. Мне даже кажется, что она завидовала силе нашей любви. Нужно простить ее за это. Думаю, только сейчас она по-настоящему поняла, что это такое.
Дебора вопросительно взглянула на мужа.
— Паоло?
— Да. По-моему, дело идет к свадьбе.
Улыбка осветила лицо Деборы. Взглянув на жену, Витторио не выдержал и привлек ее к себе.
— Теперь ты веришь мне? Давай забудем все недоразумения и простим друг друга за причиненную боль.
— Я давно простила тебя, Витторио.
Он нежно коснулся ее губ.
— Я люблю тебя Дебора. Люблю больше жизни и хочу, чтобы мы никогда больше не расставались. И еще… я очень хочу, чтобы у нас были дети. И чтобы они гордились своими родителями, тем, что те так любят друг друга.
Последний поворот — и они у знакомого домика, утопающего в зелени и цветах. Из сада доносились веселые крики и визг детей.
— Кажется, мы опоздали и они начали без нас, — сказала Дебора, беспокойно поглядывая на золотые часики на тонком запястье.
— Ну, если бы вы еще дольше выбирали подарок… — шутливо протянул Витторио.
― А если бы вы еще дольше засиделись у Патриции и Паоло, уплетая пирог… передразнила Дебора мужа. ― Что же касается подарка, то Чиаре все-таки исполняется сегодня восемь и мы хотели выбрать самый лучший. Правда, дети?
Из зеркала на Витторио взглянули две пары озорных черных глаз.
— Все потому, что Джу уперлась как баран и не хотела покупать то, что понравилось нам с мамой, — совсем по-взрослому заявил черноволосый мальчик лет шести.
— Кукла была лучше, лучше, слышишь, папа? — упрямо произнесла кудрявая Джулия.