Приведу лишь один пример такого перелыгания действительного религиозного понятия о духе, состряпанного в самом начале прошлого века немецким философом Бенно Эрдманном по мотивам антропологии Эдуарда Тайлора в книге "Научные гипотезы о душе и теле". Как ни поверхностен созданный им образ, но большинство людей, желающий считаться образованными, предпочитали брать подобные образы целиком, а не исследовать самостоятельно. Значит, таких «понятий» было более, чем достаточно, для выживания в современном мире.
"Мы имеем достоверные указания на то, что первые представления о духовной жизни были обусловлены наивной материализацией нашего внутреннего мира. Этого рода указания дает историческое исследование значений тех слов, которые служили старинными выражениями для обозначения духовных явлений. Подобные слова мы находим в целом ряде наречий.
Среди индогерманских языков санскритский язык дает выражение atman, греческий язык — слова psyche и pnevma, латинский — animus, anima, spiritus. Все они сводятся к основному значению дуновения, веяния, дыхания. Из семитических языков мы имеем в еврейском слова nephecsh и ruach.
О наивном воззрении древнего еврейства свидетельствуют выражения в начале Ветхого Завета; в повествовании о творении мира говорится: "и создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лицо его дыхание жизни". <…>
Какие явления при этом для примитивного чувственного наблюдения казались прежде всего решающими, становится ясным, если мы сравним живого человека с человеческим трупом. С последним дыханием замирает жизнь, останавливается кровообращение, исчезает самопроизвольное движение и повышенная температура. В умершем, следовательно, отсутствуют дыхательные движения и теплота тела.
Только что приведенные этимологические данные свидетельствуют о том, что среди этих признаков жизни для примитивного наблюдателя решающим являлся наиболее очевидный признак прекращения дыхания. Но понятно, что к этому признаку легко и часто неотделимо присоединялись и все остальные…
Вполне понятно также, что подобные примитивные воззрения перешли в область создающей мифы фантазии первичного религиозного и затем художественного сознания, и она ввела их на свой лад в верования и культы, затем в поэзию, в скульптуру и живопись"
Не знаю, будут ли удивлены современные ученые, пишущие о душе, скажем, как этнографы или языковеды, что они ни на шаг не отошли от этого образа, созданного во второй половине девятнадцатого века. Настолько не отошли, что нисколько в нем не сомневаются, когда пишут свои труды, даже если сами испытывали клинические смерти и видели свое тело со стороны…