Мисс Эттон не знала ответа на свой вопрос. А вскоре мысли девушки потекли в другом направлении: если в ее силах помочь подруге устроить свое счастье, она должна это сделать. И Грейс старательно расчесала волосы, аккуратно заплела косу и поменяла ленточку на шляпке с зеленой на голубую, в тон глазам. Легкое голубое платье, расшитое ею самой крошечными незабудками, считалось у нее самым нарядным и надевалось только по самым важным случаям — Пасха, Майский праздник, день рождения Кэти в прошлом году… Сегодня платье было извлечено из старого гардероба миссис Эттон и поспешно отглажено, готовое украсить фигурку своей хозяйки. Конечно, для салона графини Бьюмонт оно не годилось, но для жительницы Марбери казалось верхом изящества.
Не то чтобы у Грейс совсем не возникало тяги к нарядной одежде, просто, как всякая деревенская девушка, она запрещала себе мечтать о невозможном. Розовое платье для бала относилось именно к невозможным вещам, а потому было обречено провести остаток дней в своей коробке, лишь изредка появляясь перед глазами хозяйки как напоминание о случившемся в ее жизни удивительнейшем дне. Голубое же платье не считалось невероятным, а потому надеть его без особого повода не казалось Грейс святотатством по отношению к чуду.
И вот мисс Эттон явилась на знакомую полянку и осторожно присела на излюбленное место, стараясь не запачкать и не надорвать подол платья торчащими со всех сторон ветками. Ни Кэти, ни милорда Уильяма пока не было видно, и Грейс еще четверть часа ругала себя за тщеславие, принудившее ее так вырядиться в будний день. Кэтрин сегодня опоздала с выходом из дома, так как ее сон оказался так же беспокоен, как и у подруги, зато маркиз Секвилль, бодрый и безупречно выглядящий, выехал из-за кустов, скрывающих тропинку, как раз в тот момент, когда Грейс уже почти передумала участвовать в прогулке.
Маркиз увидел девушку и тотчас спешился, чтобы поприветствовать ее учтивым поклоном, словно они были не в лесной глуши, а в изысканной бальной зале. Грейс, краснея, присела, досадуя на то, что Кэти не появилась вместе с Секвиллем.
— Чудесное утро, мисс Эттон, не правда ли? — начал он, как и подобает, с погоды.
— Да, милорд, и день тоже будет чудесный.
На самом деле ему хотелось сказать, как прелестно выглядит сама мисс Эттон в платье цвета летнего неба, но это прозвучало бы банально и к тому же могло оскорбить девушку. В наличии у нее гордости маркиз не сомневался. Как и его родители, он не считал людей низшего класса бездушными существами, лишенными чувства собственного достоинства и живущими только низменными страстями. Ее происхождение не оскорбляло его самолюбие, но весьма огорчало. Такая девушка, по мнению джентльмена, была достойна лучшей участи, чем беспрерывный тяжкий труд ради одного лишь пропитания. Сегодня маркиз был твердо намерен не вспоминать об отсутствии у мисс Эттон титула и постараться познакомиться с ней поближе. Секвиллю хотелось убедиться, что она именно такова, какой он уже нарисовал ее в своем воображении: добрая, умная, скромная девушка с чуткой душой и нежным сердцем.