– Эй, девушка! – окликнула меня стюардесса, по-прежнему сияя улыбкой. – Ваше место в конце салона! В хвосте!
– А разве мы летим не бизнес-классом? – удивилась я.
– Ты что, с ума сошла? – уставилась на меня Белка. – Это же такие деньги!
– Но ведь за все плачу я!
– Всего четыре часа!
– Целых четыре часа! – ахнула я. – И в экономе!
– Ничего с тобой не случится!
– Зато случится со всеми остальными!
– Что вы там застряли? – загудели за спиной.
– Проходите, не задерживайтесь, – немного потускнела стюардесса.
– Я доплачу за бизнес-класс. Идем, – я решительно потянула Белку налево, за занавеску.
– У нас не касса, – растерялась стюардесса.
– Тем лучше. Все достанется вам.
Я пошла налево, таща за собой Белку.
– Девушка! – Меня попытались остановить. Возникла свара.
– Что там такое? – заволновался столпившийся на трапе народ.
– Здесь дети мерзнут!
– Издеваются!
– Имейте совесть! Не лето! – возмущались пассажиры.
Это они верно заметили. Несмотря на оттепель, ветер был пронзительный и ледяной. Тем, кто застрял на трапе, пришлось несладко. Многие одеты по-летнему, потому что летят в Африку. Все знают, что там пальмы и тепло. Поскольку возмущение росло, а порывы ветра усиливались, бортпроводница временно сдалась, начав пропускать остальных пассажиров в салон авиалайнера и оставив меня в покое. Я уселась в удобное кресло и приготовилась за это заплатить.
– Ариша, пойдем на наши места, – жалобно попросила Белка. Кажется, до нее стало доходить, во что она ввязалась.
– Сядь и успокойся. Я все устрою.
Ждать пришлось недолго. Как только пробка на входе в самолет рассосалась, экипаж занялся мной.
– Девушка, пожалуйста, пройдите на свое место, – вежливо обратились ко мне.
– Я же сказала, что готова доплатить.
– Об этом надо было думать раньше. Когда вы покупали билет.
– Билет покупала не я.
– Но это ваши проблемы.
– Вот я и хочу, чтобы вы их решили. За мои деньги. Неужели это так сложно?
– Арина, перестань! – взмолилась Белка. – Да какая тебе разница, где лететь!
– Меня укачивает!
– Мы дадим вам бумажный пакет, – хором заявили стюардессы. – У нас все предусмотрено.
– Вы что, хотите, чтобы весь салон видел, как я блюю! – Я всерьез обиделась.
– Это дочь Марины Мининой, писательницы, – попыталась объяснить столпившимся возле нас людям Белка. – Она не в себе после смерти матери. Вы наверняка читали об этом в газетах.
– Ах, вот оно что…
– Оставьте ее здесь. Места-то есть.
– Ну, хорошо, – стюардессы переглянулись. – Для вип-персон мы можем сделать исключение. Пусть девушка сидит здесь, раз у нее такое горе. Засчитаем это как up-grade.