— Вы ошиблись адресом. Я не ищу подобных приключений.
— Что значит этот миленький румянец? — Он сделал еще шаг.
Сюзанна отпрянула и ударилась затылком о бугристое деревце. Это ее разозлило.
— Послушайте, Билл или Джил… или как вас там…
— Называй меня Билли. — Глаза у него были маленькими, как блестящие пуговки. Майка — в пятнах пота и грязи.
Сюзанна скрипнула зубами.
— О'кей, Билли. Убирайся.
Он уперся руками в ствол, и лицо Сюзанны оказалось между его ладоней.
— Давай, Сюзи. Ты же все утро мне глазки строила.
— Не заставляйте меня защищаться. Оба потом будем жалеть.
— Ты ни о чем не пожалеешь, милашка. Ни одна леди еще не жалела о знакомстве с Большим Биллом.
— Это ваш последний шанс убраться подальше.
— Не ломайся, Сюзи. Я хочу клубнички на десерт.
— Не заставляйте меня принимать меры.
Билли ее слова, по-видимому, показались смешными. На секунду его ухмыляющийся рот склонился к Сюзанне. Еще через секунду Большой Билл лежал на земле, скрюченный и вопящий. Сюзанна почувствовала легкий укол совести, но тут же заглушила его. В конце концов, ее к этому вынудили!
— Ну что ж, Большой Билл, ты получил ценный урок. Надеюсь, ты понял, что нужно делать, когда говорят «убирайся».
Корчась от боли, он взглянул на Сюзанну. Ворча и охая, поднялся на ноги и, согнувшись в три погибели, заковылял прочь. Она с опаской проследила, как Билл спустился по склону.
Едва он исчез из виду, Сюзанна вздрогнула от треска сучьев с другой стороны. Она резко обернулась, приняв оборонительную стойку.
— Эй, я пришел с миром! — Джейк остановился в нескольких шагах от нее, вскинув обе руки. — Я бежал к вам на помощь.
Сюзанна почувствовала себя намного лучше. Можно было вздохнуть с облегчением.
— Сьюзен, что за приемчики вы демонстрировали, когда дрались с этим гангстером?
— Пришлось пустить в ход кикбоксинг. В колледже мне не нравилась аэробика, и я записалась в единственную оставшуюся секцию.
— Да уж, это заметно. — Джейк прислонился плечом к дереву. — Смотрите, Сьюзен, — начал он, тепло улыбаясь, — во-первых, вы завоевали престижную профессиональную награду в… сколько вам лет, двадцать семь?
— Двадцать восемь, — смутилась Сюзанна. Она любовалась его небрежной позой.
— Во-вторых, вы единственная, кто обыграл моего отца в шахматы за всю мою долгую жизнь. И в-третьих, вы запросто выбиваете пыль из двухсотпятидесятифунтового громилы, словно это пуховая подушка… Какого черта вы там увидели, Сьюзен?
— Ничего особенного. — Сюзанна поняла, что он заметил ее нежелание смотреть ему в лицо. Она осторожно подняла глаза.
— Короче говоря, Сьюзен, это от вас у кого угодно душа уйдет в пятки.