На глазах у нее вновь выступили слезы. Джек был таким благородным. Люси устыдилась своего поступка и отчаянно покраснела.
— Ну что, Стэдлер, — голос Элайзы ворвался в невеселые мысли Люси, — почему Сарина уехала? Она наконец поумнела?
Люси медленно подняла глаза на Стэдлера, который стоял у камина и выглядел как какой-нибудь профессор, в своем твидовом пиджаке, с трубкой, зажатой в зубах. Он вынул трубку изо рта и вызывающе посмотрел на Элайзу.
— У ее отца день рождения в субботу, и он не хотел, чтобы его дочь пропустила столь важное событие. Я думаю, что он прав. — Стэдлер снова затянулся. — Кроме того, она хочет приготовить приданое.
— Приданое? — Элайза подавила усмешку. — С таким же успехом можно рвать джинсы и в Брэнсоне — не обязательно ехать в Сент-Луис.
— Заткнись, Элайза. — У Стэдлера нервно задергалась щека.
Элайза подняла голову.
— Ох, извини за то, что я выражаю свое мнение. — Она взяла на руки девочку и повернула ее личиком к Стэдлеру. — Итак, Элайза Джиллиан, посмотри на этого человека и хорошенько запомни его. Когда станешь президентом, ты его вышлешь из страны.
— Элайза! — строго обратилась Хелен к сестре. — Когда мы с Деймьеном решили назвать малышку в твою честь, мы уж никак не думали, что ты будешь советовать ей такое.
Элайза приложила малышку к плечу и ласково пошлепала.
— Извини, — пробормотала она, хотя совсем не выглядела раскаивающейся.
— Ну да, ты должна попросить прощения, — сказал Стэдлер, не вынимая трубку изо рта.
Элайза презрительно посмотрела на него.
— Тинсли, если хочешь курить, иди на улицу. Я не могу допустить, чтобы легкие моей маленькой Элайзы Джиллиан заполнились копотью.
Стэдлер пробурчал:
— На улице очень холодно.
Элайза недовольно парировала:
— Знаешь, изобрели нечто новое. Называется «пальто». Иди отсюда. В нашей гостинице не курят.
Когда Стэдлер ушел, Люси не могла больше сдерживаться и так печально вздохнула, что сестры тревожно взглянули на нее.
— Что случилось, милая? — Хелен поднялась с ковра. — Устала держать Глорию?
Люси улыбнулась младшей сестре.
— Конечно, нет. — Она исподлобья посмотрела на дверь. — Как бы мне хотелось, чтобы он уехал.
— А кто не хочет? — мрачно отозвалась Элайза.
Люси глянула на старшую сестру.
— Ну почему он не может поверить в наш брак с Джеком и оставить меня в покое?
— Потому что он лживая змея и думает, что все остальные такие же, — сказала Элайза.
— А разве он не прав? — почти вскричала Люси. Она чувствовала себя змеей — правда, безумно влюбленной змеей. Безумно и безнадежно влюбленной в Джека… Но она никогда не признается ему в этом.