Ясненцы закончили без пяти одиннадцать, и перед московским этапом видеосовещания из зала попросили выйти всех, кроме глав районов и сельсоветов и первых замов районных глав. Я попросил Марину Петровну остаться, чем, наверное, дал ей лишние карьерные надежды. Без минуты одиннадцать к нам присоединился и военком. В девять по Москве на нашем мониторе появилось лицо Верховного, потом камера отъехала назад и в кадр попали премьер и председатель Совета Федерации. За Гарантом стоял офицер, в кадре был хорошо виден рукав парадного мундира, ниже обшлагов которого блестел металлический браслет, тянущийся цепью к сжимаемой твердой рукой ручке черного с серо-металлическими вставками чемоданчика.
Значительная часть московской части совещания была секретной, о чем после приветствия президент и уведомил всех реально и виртуально присутствовавших. Внутренне это заставило меня улыбнуться: собрав в интерактиве порядка двадцати тысяч случайных, в общем, участников, надеяться на молчаливость всех было бы верхом глупости, но, видимо, на возможную утечку информации все это и было рассчитано. Собственно, указанная степень секретности («для служебного пользования») вполне подтверждала мое предположение.
Если исключить славословия, то действительно важными в ходе совещания было три момента. Во-первых, сразу после вступления президент заявил о том, что переговоров с руководством рейха не будет и мы применим все средства для скорейшего принуждения Германии к безоговорочной капитуляции. Это радовало, потому как я до последнего момента не верил «в крепость юных», в искренность реверансов кремлевской власти к ветеранам и памяти Великой войны. Но похоже, я ошибался и наши дуумвиры глубоко в душе оставались теми же советскими мальчишками, для которых пожать руку Гитлеру было хуже смерти.
За то, что это было так, говорило и то, что начал восстанавливаться единый военно-политический союз ранее советских республик. Вчера Украина вступила в ОДКБ, подали заявку Азербайджан и Туркмения, Беларусь полностью присоединилась к Договору. С сегодняшнего утра наш президент был Верховным главнокомандующим Вооруженных сил ОДКБ и все его участники направляли на фронт свои контингенты.
Третья новость была менее воодушевляющей. Реальное положение на фронтах оказалось нерадужным. Интерактивная карта, представленная Объединенным штабом ОДКБ, говорила о том, что фашисты на многих участках продвинулись даже далее, чем в прошлый раз. Если в Прибалтике и на севере Белоруссии союзным войскам и РККА удалось сорвать планы противника, то южнее Бреста линия фронта сильно напоминала таковую на двадцать девятое июня того еще сорок первого. Сорок седьмой корпус немцев был уже под Ружанами, а двадцать четвертый — под Иванцевичами. Но здесь немцы скорее попадали в котел, потому как от Бреста они уже были отрезаны нашими частями. На Украине фронт шел по Дунаю до Измаила, затем от Болграда к Тирасполю и далее по Днестру и от Каменца-Подольского к Сарнам, при этом под Шепетовкой синяя стрелка с надписью «14 мк» упорно продолжала двигаться на восток и за время доклада обошла с севера эту узловую станцию. Наши части накапливались в районах Риги, Киева и Минска, и, по словам докладчика, завтра наступление гитлеровцев будет остановлено по всей линии фронта, а до конца недели союзные Вооруженные силы перейдут в генеральное наступление.