Однажды, когда мы обедали, Роберт заявил мне, что завтра у него судебный процесс.
— Боже! — вскричала я и уронила на пол ложку. — Это несправедливое обвинение, ты обязательно это докажешь... — Я замолкла, не зная, какие найти слова, чтобы поддержать Роберта.
— Спасибо, Джейн, но ты преувеличиваешь мои способности. Преступление действительно совершено, и речь идет только о снижении срока наказания.
— Ч-что? Что ты совершил? — Мой взгляд готов был испепелить Роберта. — И ты так спокойно говоришь об этом?! — вскричала я, видя, что он продолжает спокойно есть суп.
— Это не первый процесс в моей жизни. Адвокат, как хирург, не должен привыкать, но должен быть спокоен, ведя процесс. Излишняя нервозность только мешает сосредоточиться.
— Ты адвокат?
— Да, а разве ты не знала?
Что я могла ответить? Да, не знала. Да, я влюбилась в человека, даже не поинтересовавшись, чем он занимается, чем зарабатывает себе на жизнь. Опыт с Эриком ничему меня не научил. Ну и пусть! Хороших людей больше, чем плохих, и любящее сердце обмануть не может.
— Я забыла... — смущенно забормотала я. — Но я исправлюсь. Отныне твоя жизнь будет моей, а моя твоей. Верно, милый?
В ответ Роберт чмокнул меня в нос, а я его в лоб, а потом... Потом стрелки часов почему-то сразу перепрыгнули через несколько цифр. Суп за это время остыл, а пудинг осел, но мы ни о чем не жалели.
А накануне свадьбы я отправилась к врачу. Нет, не к окулисту. Я уже знала, что окулист мне ничем помочь не может. Розовый цвет, в который окрашивается жизнь влюбленных, — заболевание неизлечимое. У некоторых особей оно сохраняется в течение всей жизни. Я надеюсь, что мы с Робертом окажемся из их числа. А вот другой специалист медицины оказался мне действительно необходим. Моего мужа ожидал сюрприз.
Вечером мы с Робертом принимали поздравления друзей, родственников и знакомых. Мой наряд от Зизи, по желанию Роберта точная копия того платья, в котором я когда-то явилась на его неудачную помолвку, но только из белого бархата и с розовыми шифоновыми бантами, вызвал у всех восхищение.
— Как ты прекрасна! — шептал мне Роберт при каждом удобном случае.
— Это вам свадебный подарок! — торжественно объявила Дороти, неся что-то огромное, накрытое материей. Жестом фокусника она сдернула ткань, и мы увидели... клетку, в которой на жердочке сидел попугай. — Это Мэри. Она еще не говорит, но, думаю, Микки ее обучит.
— Надеюсь, у нее не окажется лингвистического призвания, — прошептал мне Роберт.
Мы принялись благодарить Дороти. Мы так восхваляли ее подарок, что она, лукаво усмехнувшись, прервала наши восторги: