Конечно, Эзра очень огорчился, оставляя их на острове. Но ему было просто необходимо лететь, иначе, по его словам, одиннадцать миллионов долларов пойдут прахом. Элма хорошо его понимала: никто в здравом уме не будет бросаться такой уймой денег. Поэтому оставалось одно — сделать ему ручкой и возвращаться в дом Крейтона.
Когда вся троица подошла к дому, дети бросились вперед, смеясь и дурачась. Кого-кого, а их неожиданная развязка обрадовала и возбудила сверх всякой меры.
Предположив, что хозяин проводит время со своими птицами, Элма решила не откладывать неизбежное: теперь ей предстояло сообщить ему плохие новости. И лучше всего провести очередную словесную битву подальше от детских ушей.
Она увидела его, как только достигла края утеса. Крейтон стоял почти на том же месте, где они встретились в первый раз. Широко расставив ноги и уперев руки в бока, он неотрывно смотрел на водную гладь моря внизу. Не видно было, чтобы он следил за гнездовьями птиц, — скорее, он так и не очнулся после того, как проводил глазами улетевший самолет. Заранее приготовив про себя речь на тему: «Раз так произошло — нет худа без добра…», Элма внутренне содрогнулась от мысли, что пришло время произнести задуманное. Да что это она! В конце концов, какое ей дело до того, что он думает. Так случилось, что им еще какое-то время придется побыть вместе, хочется ему этого или нет.
— Мистер Кеннет, — сделала она решительную попытку разорвать этот узел сомнений, однако голос ей почти отказал. Прочистив горло, она попыталась еще раз и добилась успеха. Мужчина повернулся с такой резкостью, что сомнений не оставалось: он узнал голос и не мог поверить своим ушам.
Элма по привычке закусила губу и отвела взгляд, не в силах встречаться с глазами, которые внушали ей такое беспокойство.
— Что за черт?.. — еле слышно прошептал он.
— Мне это столь же неприятно, как и вам. Но, оказывается, существуют жесткие ограничения на количество пассажиров в таких маленьких самолетах. Что-то связанное с топливом, скоростью ветра, весом… — ответила Элма повышенным тоном.
Он молчал, и затянувшаяся пауза заставила Элму осмелеть настолько, чтобы поднять на него глаза. Что выражало его мрачное лицо, она не поняла.
— Ну, скажите же что-нибудь! — воскликнула молодая женщина, не стараясь больше имитировать подчеркнутое безразличие.
Его губы изогнулись в привычной усмешке, и от их дьявольской красоты у Элмы перехватило дыхание.
— Итак, вы с сестрой превысили допустимый для самолетов такого класса вес, — медленно произнес Крейтон, и в глазах его сверкнули искорки. — Не отказывали себе в жирной свининке там, в Берлингтоне, да?