Он нежно улыбнулся и удивленно спросил:
— Почему ты спишь здесь?
Голова Рейчел была тяжелой, словно ее напичкали свинцом.
— Тебя жду, — пробормотала она.
И в этот момент ее нос уловил аромат незнакомых духов, а ее глаза уловили смазанный след яркой губной помады, оставленный на шее мужа. Похоже, сам Норманн не знал, с какой уликой вернулся домой.
— Прости, я задержался, дел по горло, — принялся оправдываться он.
Рейчел молча смотрела на мужа. От ее взгляда Норманну стало не по себе. Подсознательный страх заставил его насторожиться и сменить тему. Он увидел вазу с купленными Рейчел розами и решил отшутиться.
— Откуда в нашем доме цветы? Никак, у моей куколки завелся тайный поклонник?
Рейчел холодно усмехнулась. Как же ей в эту минуту хотелось вцепиться в холеную физиономию мужа и расцарапать ее! С какой бы легкостью она разорвала его одежду, пропахшую чужим женским запахом! Но она не умела этого делать. Разве только в мыслях. Поэтому на вопрос ответила вопросом.
— А откуда на твоей шее след от поцелуя? Никак, у моего мужа появилась тайная любовница? — Ее голос напоминал сталь.
— Где?.. — От неожиданности переспросил он, краснея до самых ушей. Потом глянул в зеркало и судорожно принялся стирать улику прямо ладонью. — Господи, ты об этом! Так это проститутки. Представляешь, мы с Тони зашли в ресторан перекусить, и одна так в меня вцепилась, что я еле ее оторвал… — Ложь рождалась с бесстыдной легкостью.
— Я все видела, Норманн. Сегодня я была в том ресторане. — Рейчел было так противно, что она не захотела дослушивать.
У Норманна от неожиданности вспотела спина. Он на миг испугался, но быстро взял себя в руки.
— Так ты за мной шпионила? — Его настроение резко сменилось.
— Нет. Просто захотела узнать, правду ли мне сказала Кейт, — невозмутимо ответила Рейчел, удивляясь собственному спокойствию.
— Узнала?
— Да. И теперь хочу знать, что мы будем делать дальше.
— Разводиться, — твердо заявил Норманн. — Я давно намеревался поговорить с тобой, но мне было жаль тебя и дочь.
— А теперь, значит, жалость прошла?.. — горько усмехнулась Рейчел. Гордость не давала ей разрыдаться.
Ее тон разозлил Норманна, и он заговорил с несвойственным ему ранее цинизмом.
— Господи, какая же ты дура. Ты думаешь, я любил тебя? Мне всегда нужны были деньги твоего папаши, а не ты. А теперь, когда у меня есть все, я полюбил другую женщину.
Рейчел не верила своим ушам. Это напоминало беспощадную пытку. Она не выдержала.
— Вон отсюда. Завтра я пришлю адвокатов. — Она не узнавала свой голос. Он стал напряженным и немного неестественным.