Она не скрывала их.
Не отрывая страстного взгляда от Патрика, она по-кошачьи грациозно поднялась, завела руки за спину, нащупала молнию и медленно расстегнула ее. Платье с легким шелестом соскользнуло вниз. Под платьем не было ничего. На ее обнаженном теле остались лишь украшения, сверкающие всеми своими гранями, словно ликуя, радуясь чувствам, которые жили в сердцах Патрика и Рейчел.
В свете желтой луны нагая Рейчел казалась особенно похожей на фарфоровую куколку. Время было не властно над ее совершенной красотой. Она стояла, не двигаясь больше, застыв в ожидании, держа в руках бокал с недопитым вином.
Патрик, ловя ее манящий взгляд, неторопливо поднялся с ковра и, на ходу снимая с себя одежду, подошел к ней…
Одно на двоих неудержимое желание горело в их телах жарким сладострастным огнем…
Рейчел поднесла к его губам свой бокал. Патрик сделал глоток, другой… Он не успевал глотать — вино лилось мимо рта. Отведя бокал, Рейчел возбужденно слизывала терпкие капли с его подбородка, заставляя каждый волосок на теле Патрика встать дыбом от возбуждения…
Казалось, неожиданное препятствие только подстегнуло их страсть, придало ей огненной энергии…
Они достигали предела своих неиссякаемых фантазий. Они окунались с головой в волшебный мир неземного наслаждения. Они сгорали в огне любви.
Время остановилось для них.
Они и не заметили, как прошла ночь и наступил новый день с его суетой и будничными заботами.
Им ни до чего не было дела. Они забыли обо всем.
Был воскресный день. Шон позвонила отцу, и они договорились встретиться, как обычно.
Они гуляли по тенистому парку, наслаждаясь свежестью воздуха. Погода стояла великолепная. На небе ни облачка. Расположение духа у обоих было преотличное, под стать погоде. Отца и дочь окружало почти кафедральное безмолвие — деревья, росшие в парке, поглощали звуки и создавали тишину. Их зеленые лапы процеживали сквозь себя лучи солнца и разбрасывали их повсюду контрастными полосками света и тени.
Шон делилась с отцом своими переживаниями.
— Мне никак не удается договориться с мамой! Она такая упертая, — в сердцах говорила она.
Норманн невесело усмехнулся.
— Ее можно понять. Боюсь, что ты с ней не сможешь договориться не только сейчас, но и в ближайшем будущем, — безнадежно заметил он.
— Ты так говоришь, будто поставил крест на ваших отношениях! Так нельзя! Нужно верить, обязательно верить, и тогда у тебя все получится. Я тебе во всем помогу! Вот увидишь, все получится!
Он ничего не ответил. Задумался.
Отец с дочерью молча шагали по аллее парка. Шон хотела что-то сказать, но Норманн опередил.