Некоторое время он находился в каком-то непонятном состоянии. Даже его друг Лукас, которого не назовешь сдержанным, заметил, что Джек стал слишком много пить и увлекаться шлюхами. Но удивительно ли это? Ничто вокруг не давало пищи его воображению, вот он и чувствовал себя утомленным и разбитым.
Джек откинулся на подушки, положил ладонь на запотевшее, залитое дождем стекло и стер с него влагу. Стекло было холодным, и он поежился, по его спине пробежали мурашки.
В неровном свете масляной лампы он мог разглядеть на стекле только свое отражение. Джек наклонился ближе и ухмыльнулся.
Итак, маркиза ошибается: он умеет улыбаться.
Правда, сейчас его улыбка больше походила на ухмылку, но это не важно. Она не имеет права критиковать его, особенно в те мгновения, когда смотрит на него и ее лицо обретает резкое, как лезвие бритвы, выражение.
Язвительное. Презрительное.
И все же он не мог не восхищаться ее глазами цвета изумруда, в которых поблескивали золотистые огоньки. Ее точеными высокими скулами, красиво изогнутыми бровями. Ее округлыми бедрами, грациозными движениями.
Черт, ему необходимо выпить. Выйдя из кареты, Джек отправился в читальную комнату своего клуба и приказал лакею принести, ему бутылочку бренди. Оглядевшись, он понял, что скорее всего будет пить в одиночестве, отчего ему стало еще хуже на душе.
Осушив бокал одним глотком, Джек налил себе еще один. Потом еще.
— Что это ты такой мрачный?
Джек поднял глаза и увидел старшего брата.
— Не знаю, что делать… Я паршивая овца в семье.
Джордж покосился на почти опустевшую бутылку и пододвинул себе стул. У него были светлые волосы и бледный, нордический цвет лица, унаследованный от предков-викингов. Одним словом, на вид он был полной противоположностью своему брату. Джордж должен был унаследовать герцогство Ледьярдов.
— Верно, ты единственный из нас, кто унаследовал черты наших латинских предков, — заметил Джордж. — Но ты должен признать, что это весьма романическая история: адмирал потерпевшего крушение судна Испанской армады доплывает до английского берега, и там сраженная стрелами Амура знатная дама ухаживает за ним и возвращает его к жизни…
Джек недовольно фыркнул.
— Прости, но я сейчас не расположен выслушивать сказочные романтические истории, — промолвил он.
— Мама уверяла меня, что это правда. — Джордж налил себе бренди. — А в чем, собственно, дело? У тебя какие-то неприятности с Дженни? Или как ее? С Джанетт?
В ответ Джек заказал еще одну бутылку — на сей раз очень дорогого портвейна.
— И запишите ее на счет маркиза, — добавил он. — Его светлость может себе это позволить.