— Странное представление о правилах — сразу понятно, что его высказывает военный. — Алессандра кивнула на его альбом: — Вам не кажется, что подобное мышление никакие, вяжется с духом творчества?
— В искусстве тоже есть свои правила, — промолвил Джек. — Сначала их надо узнать, потом освоить и лишь после этого — нарушать.
— Допускаю, что так оно и есть, но лишь для тех, у кого хватает любознательности, пытливости, чтобы сомневаться в общепринятых истинах, — сказала Алессандра наконец. — Однако для большинства людей просто невыносимо постоянно придерживаться строгих правил.
Джек не удержался от еще одного саркастического замечания, хоть и понимал, что оно вызовет горячую отповедь:
— Возможно, вам и вашей дочери следовало бы подумать о том, чтобы как-то обуздать свои языки.
Как он и ожидал, ее глаза полыхнули.
— Верно, — кивнула Алессандра. — Мы обе временами не думаем, что говорим. Но я предпочитаю, чтобы Изабелла временами плохо себя вела, чем потеряла бы свою индивидуальность. — Она судорожно вздохнула. — Мне всегда казалось, что юные светские леди вообще ее лишены, — продолжала она. — Поэтому неудивительно, что вам, мужчинам, все это надоедает и вы ищете развлечений на стороне. Полагаю, что с ними хотя бы в постели интересно.
Джек едва не поперхнулся вином.
— И я понять не могу, почему вы предпочитаете пустые, бессодержательные разговоры интеллектуальным беседам, — добавила маркиза.
— Я? Нет, не предпочитаю.
— Неужели? Вы только посмотрите на красоток в ваших модных лондонских домах — они же совершенно бесцветны! Вы видите только бледные, пастельные силуэты, которые невозможно расшевелить.
Джек нахмурился.
— Как художник вы должны это замечать.
Ее слова ошеломили его, потому что он и сам раньше думал об этом же. Джек невольно представил себе леди Мэри Стайлз в ее скромных белых платьях.
Бесцветные… Именно так!
— Ваши наблюдения весьма любопытны, — признался он. — Я не рассматривал наших дам с этой точки зрения. — Подняв бутылку, он отсалютовал Алессандре, прежде чем допить последние капли мозельского. — Желаю, чтобы вы всегда могли придерживаться своих идеалов. Но чем старше будет становиться ваша дочь, тем труднее ей будет оставаться другой.
Алессандра поспешно отвернулась, однако он успел заметить капли слез на ее ресницах.
Это поразило его больше, чем ее слова. Ведь Джек привык считать, что маркиза — это оплот силы, лишенный каких бы то ни было эмоций. И вдруг он увидел, что она ранима, как ребенок.
— Я… я… — начал Джек.
— Вы высказали свою точку зрения, сэр. — Подхватив юбки, Алессандра приподнялась. — Однако я сумею дать ей свободу, чтобы она смогла высказывать собственные мысли, изучать что-то новое и…