— Марго, Марго, сейчас же Рождество! Давайте не будем ссориться, тем более в этом прелестном саду, созданном для любви. Здесь Луи Росиньоль впервые встретил свою Элизу.
— Вы сами начали, вы нарочно привели меня сюда, чтобы отчитать! Пьер! Отпустите меня! Слышите?
Глаза Пьера блестели, и он крепко прижал к себе Марго. Она видела как в его глазах отражаются звезды. Потом его губы коснулись ее губ. Марго захлестнул аромат ракитника и дурмана. Ее тело обмякло, но внезапно, она пришла в себя и вырвалась из объятий Пьера. Он схватил се за руку:
— Не убегай от меня. Марго! И не смотри так испуганно. Сейчас мы вернемся обратно, и я не хочу, чтобы они думали, будто я расстрою их любимицу.
— Мне будет очень трудно скрыть свое отношение к тебе, — прошептала Марго сквозь стиснутые зубы: — Но я не стану портить это мирное Рождество. Так что давай сделаем вид, будто вернулись с дружеской прогулки.
— Ну-ну! — безжалостно расхохотался Пьер. — У тебя размазалась помада, то-то Шарли и Леони обрадуются!
— Пьер, ты поощряешь этих девчонок! — застонала от гнева Марго. — Девочки их возраста обожают любовные истории и лучше любой свахи могут подыскать пару кому угодно.
— Поэтому ты так со мной и обращаешься? — хмыкнул Пьер. — Чтобы отвлечь их внимание, ты притворяешься, что терпеть меня не можешь?
— Притворяюсь? Поверь, мне не надо притворяться. Возможно, я могла бы полюбить тебя, у нас одинаковые вкусы, но ты слишком несправедлив ко мне. Терпеть не могу, когда ты подыгрываешь Шарли. Просто потому, что ты француз и жить не можешь без флирта.
— Как приятно узнать о себе всю правду. И ты еще говоришь, что это я склонен к поспешным выводам! Почему ты думаешь, что Шарли не сможет все понять сама? Она ведь на три четверти француженка. И тут ты ей ни в чем не уступаешь.
— Что ты хочешь сказать? — Марго настороженно взглянула на него, думая, что сейчас он проговорится о ее родственниках если бы это было так!
— Я хочу сказать, у тебя на лице написано: ты — как мадам, такая же француженка. Это видно по каждому твоему жесту, каждому движению. Мадам как-то сказала, что даже в комнату ты входишь как истинная француженка.
— Боже мой! Это результат долгой тренировки. В тесных салонах Роксанны нам приходилось двигаться осторожно, даже элегантно. Она сама давала нам уроки. Сначала мне было очень тяжело. Я была долговязая, неловкой школьницей, Роксанне пришлось здорово надо мной потрудиться.
— Ну нет, миледи! Ваш темперамент, ваш язычок — все говорит о том же.
— Разве это не удивительно? — медленно серьезно проговорила Марго, — Я не знаю своих предков. Тебе этого не понять, ведь ты можешь проследить свое фамильное древо на много веков назад. Тетя и дядя, воспитавшие меня, ничего мне не рассказывали. Ты так уверен в себе, потому что знаешь, кто твои предки. История твоей семьи на протяжении целого века оживила для тебя каждую стену твоего дома, каждый предмет мебели. Здесь твое место.