— Кэсс, — шепнула Шарон, схватив малышку за руку. — Все в порядке. Мы с тобой.
Кэсси с криком выдернула у нее руку.
— Уходи!
Это слово больно ранило сердце женщины. Она вздохнула и отодвинулась. Грант выругался.
Кэсси изо всех сил старалась высвободиться из объятий отца. По щекам девочки текли слезы.
— Уходи! — крикнула она еще раз. — Не хочу, чтобы ты была моей мамой. Моя мама умерла…
— Кэсси! — Грант не выпускал девочку из рук. — Перестань…
Кэсси вновь закричала, и в этом нечеловеческом крике были злость, боль и невыразимый ужас. У Шарон леденела кровь. И вдруг девочка, вырвавшись из рук Гранта, набросилась на Шарон с кулаками.
Они обе упали на кровать. Шарон пыталась, но не могла поймать руки Кэсси. Бриттани неистово лаяла. Грант снова выругался и, решив применить силу, бросился сверху на Кэсси, прижав и ее и Шарон к кровати.
Неожиданно Кэсси, оказавшись между Шарон и Грантом, затихла и лежала совершенно неподвижно.
Грант встретился взглядом с Шарон. Она ощущала щекой его горячее дыхание. Он хотел что-то сказать, но в этот момент Кэсси шевельнулась.
— Я не хочу, чтобы ты умирала, — простонала она. — Я буду хорошо себя вести… Обещаю.
Шарон и Грант замерли. Они смотрели друг на друга, пораженные услышанным. Через секунду Грант перекатился на бок; Кэсси все еще была распростерта на теле Шарон. Руки девочки так крепко обхватили ее шею, что Шарон была вынуждена немного их расцепить.
Она обняла Кэсси, а Грант, утешая, погладил ее по головке.
— Кэсси, то, что Шарон заменила тебе маму, вовсе не значит, что она умрет. Тебя это беспокоило?
Шарон ощущала, как гулко колотится сердце девочки. Помолчав, Кэсси медленно кивнула.
— О, Кэсс, почему же ты мне ничего не говорила? — прошептала Шарон, крепче обнимая ее.
Девочка пожала плечами и посмотрела прямо в глаза Шарон.
— Ты сказала, что плохо себя чувствуешь, и поэтому пошла спать. — Глаза Кэсси были полны слез.
— У меня просто болели мышцы, глупышка. Мы ведь долго катались на санках, и я немного замерзла, — объяснила Шарон, сама готовая расплакаться.
— Когда мама заболела, я обещала Богу, что буду самой хорошей девочкой на свете… если мама выздоровеет. — Кэсси поднялась и села. Голос ее дрожал. — Наверное, я недостаточно хорошо себя вела, и поэтому…
— Нет, — хрипло проговорил Грант и повернул к себе дочь. На побледневшем лице его глаза блестели особенно ярко. — Ты не виновата в смерти мамы. Ты меня понимаешь? Да? — Он почти кричал и, поскольку дочь не отвечала, принялся яростно трясти ее.
— Грант! — Шарон поднялась и попыталась его остановить, но он не обратил на нее внимания.