За ее проживание платит Диана, отвлеченно размышляла Оливия. Ну и пусть себе платит… Усталость взяла свое, и девушка заснула.
Пронзительный телефонный звонок заставил ее испуганно сесть в кровати. В первую минуту Оливия не могла сообразить, почему за окном светло, а она спит в одежде.
Телефон не унимался, и постепенно Оливия вспомнила, где находится. Часы на ее запястье показывали половину пятого. Она проспала почти пять часов! Неудивительно, что ее охватило чувство голода, с самого утра у нее маковой росинки во рту не было.
Протерев глаза, Оливия взяла трубку:
— Я слушаю…
— Лив? Черт возьми, наконец-то! Я думал, ты захлебнулась в ванне. Дежурный в гостинице твердит, что ты поднялась в свой номер, я пытался дозвониться несколько часов!
— Несколько часов?.. — Оливия зажмурила глаза. — Ричард, я…
— По крайней мере, последние полчаса, — уточнил он. — Если бы ты и на этот раз не ответила, я бы заявился сам. Почему ты уехала, ничего мне не сказав?
Оливия потерла висок, чувствуя начинающийся приступ головной боли. Из-за того что ее так неожиданно разбудили, она ощущала себя совершенно разбитой. Да и пустота в желудке не прибавляла оптимизма.
— Разве Диана не рассказала тебе? — спросила девушка, поняв, что от Ричарда невозможно будет отделаться, не предоставив ему хотя бы какое-то подобие объяснения. — Мы… поговорили, и она предложила мне провести пару дней, знакомясь с окрестностями. Я встречусь с ней утром в понедельник.
— Она так и сказала, — резко произнес Ричард. — Но это не значит, что я ей верю. Моя жена выглядит так, будто мухи в жизни не обидит, но я-то знаю ее истинное лицо.
— О, Ричард…
— Понимаю, это не твое дело. — Теперь в его голосе звучала горечь. — Хотя бы позволь мне за тебя поволноваться.
Тонкий намек на ее безразличие по отношению к нему, но какой же несправедливый намек!
— Я заснула, — объяснила она, надеясь избежать разговора о Диане, — наверное, из-за разницы во времени.
— С тобой все в порядке? — взволнованно спросил Ричард. — Диана… не сказала тебе ничего неприятного?
— Нет.
Интересно, что он себе вообразил? Что дало ему право думать, будто Диана все еще может ее расстроить? Неужели он считает, будто все эти годы она только и делала, что мечтала о воссоединении с ним?
— Хорошо, — с облегчением вздохнул Ричард, но Оливия сомневалась, что он ей поверил. — Когда ты уехала так… неожиданно, я подумал, что она, наверняка, ляпнула что-нибудь обидное.
Или компрометирующее, мысленно добавила Оливия, и ее губы непроизвольно поджались. Она вспомнила, как Диана отзывалась о своем муже. Может быть, Ричард боится, что Диана поведала ей, кто был истинным виновником их развода?