— А на меня она произвела впечатление довольно глупой, — дерзко бросила Джойс.
— Ну что же. Несмотря на это, в жизни частенько бывают моменты, когда лучше, чтобы женщина не отличалась особым умом, — улыбнулся Брюс.
— Ну не скажите. Рассуждая таким образом, можно сказать, что женщине не нужно быть и красивой.
— А вот тут ты не права. Красота женщины — это нечто такое, с чем нельзя не считаться, — живо возразил Брюс.
— Точно так же нельзя не считаться и с глупостью.
— Но ведь ты не разговаривала с Дорис, не видела ее. Ты даже не знакома с ней. Боюсь, ты судишь о ней с излишней легкостью…
— Мне было достаточно услышать ее голос и то, что она говорила.
— Ну да, ты мне об этом уже рассказывала.
— Что-то не похоже, чтобы ты был особенно признателен мне за полученную информацию, — заметила Джойс.
— Ах Джой, ну не будем препираться. Хорошо? А теперь погляди на меня.
Все еще продолжая сидеть в сдвинутых креслах и держа в руках бокалы с вином, они поглядели друг другу в глаза и не удержались от улыбки.
До чего же часто она сегодня улыбалась этому человеку!
Сколько раз, стараясь представить это как бессознательное движение, Брюс склонялся к ней, и его горячее дыхание обжигало щеку девушки, ее розовое ушко и пряди ее рыжеватых волос! И как часто, встретившись взглядом, они видели игривые искорки в глазах друг друга.
Внезапно Брюс снова склонился к ней. Быстро посмотрев на него, Джойс гордо вскинула голову.
— Ты, наверное, ждешь от меня благодарности? — спросил хозяин замка. — И в какой форме ты предпочитаешь получить ее? — Глаза его проказливо блестели.
— Вот уж не знаю, — ответила девушка. — Я рассказала тебе обо всем не ради того, чтобы заслужить твою благодарность. И если у меня была причина поделиться с тобой всей этой историей, то только потому, что мне совсем не хотелось бы, чтобы тебя водили за нос эти двое — отец и дочь.
— Если говорить обо мне, то из этой парочки самым опасным мне представляется отец. Не больше мне нравится и женишок Дорис, дающий свою санкцию на то, чтобы его девушка соблазняла другого.
— Неудивительно. Отца и жениха твое изобретение интересует существенно больше, чем девушку.
— Все это отвратительно! На месте этого Джефа Коронера я предпочел бы потерять все до последнего цента, который мне может дать мой бизнес, чем позволить любимой женщине броситься в объятия другого мужчины. Но давать свое согласие, чуть ли не благословлять ее на это?.. Нет, мне этого не понять.
— Кто знает, — заметила Джойс, — может быть, он не так-то и любил ее.
— Что ты хочешь этим сказать?