— Хорошо, — детектив отошел к книжному шкафу и прислонился к стене, — валяйте. С самого начала. Я послушаю и буду спрашивать, если чего-то не пойму. Если позволите, я запишу разговор.
— Я думал, — подал голос Баккенбауэр, — вы все время пишете.
— Нет, — отрезал Мэнтаг. — А сейчас буду.
Он достал мобильный телефон, нажал несколько кнопок и переложил аппарат в наружный карман пиджака.
— Это официальная запись, — предупредил он. — Имейте в виду, мистер Дымов, и ты, Линдон: все сказанное может быть использовано против вас, поскольку вы оба являетесь подозреваемыми…
— Линдон не может быть подозреваемым, — вмешался Баккенбауэр. — Во-первых, он несовершеннолетний. Во-вторых, он пока официально недееспособен. Вы можете говорить с ним только в присутствия врача или представителя органов опеки.
— А вы для чего тут, профессор? Я ничего не нарушаю. Ну, давайте, мистер Дымов, начнем с вас.
— Все достаточно просто. Мироздание — это множество вселенных, куст миров, возникший в Большом взрыве. Каждая вселенная развивалась независимо от остальных, но, конечно, во все времена существовала — и сейчас существует — общая для всех миров материя: мы ее только недавно обнаружили и еще ничего не узнали о ее физических свойствах. Даже название пока очень неудачно — в науке утвердились понятия темного вещества и темной энергии. Темная энергия заставляет нашу Вселенную ускоренно расширяться, она — как сильный ветер в океане, раздувающий паруса утлого суденышка. А темное вещество… В принципе, просто вещество, как этот стул или стол, и состоит оно, скорее всего, из элементарных частиц, которые собираются в атомы, которые собираются в молекулы, которые собираются в невидимые тела — планеты и звезды. Темное вещество очень слабо взаимодействует с обычным. Так слабо, что, существуя здесь, в комнате, в любой точке Вселенной, оно остается невидимым и неощутимым для наших приборов и органов чувств. Присутствие темного вещества можно определить только по его притяжению, и на далеких расстояниях — в скоплениях галактик, например, — так и получается. Здесь, на Земле, темное вещество тоже есть, но плотность его обычно невелика, мы проходим сквозь него, не ощущая…
Темное вещество связывает наш мир со всеми другими, в которых могут действовать иные физические законы. Есть миры, очень похожие на наш, есть совсем непохожие, и долгое время космологи придерживались мнения, что мы никогда не сможем узнать, как устроены вселенные из нашего «куста», что в них происходит, есть ли там жизнь. Так думали, пока не была открыта темная материя. Собственно, и сейчас большинство космологов придерживается прежнего мнения: чем, говорят они, поможет темное вещество, если оно так слабо взаимодействует с обычным, что его и зафиксировать невозможно? На очень больших ускорителях типа Большого адронного коллайдера можно разогнать обычные частицы до такой колоссальной энергии, что они начнут взаимодействовать с частицами темного вещества — если столкнутся «в лоб». Доктор Ланде полагает, что именно в таких экспериментах частицы темного вещества удастся обнаружить. Опыты на коллайдере проводятся, но пока безуспешно, о чем и было рассказано на том совещании, куда я ездил на прошлой неделе.