— Не может быть, она же мне ночыо звонила во время операции. — До Вики не сразу дошел смысл сказанных Варей слов.
— Мне тоже, — сморкаясь, проговорила Варя, — правда, я трубку не взяла, я спала.
— А почему она умерла?
— Передоз. Ее домработница утром нашла. И вызвала «скорую».
— Я сейчас к тебе приеду.
Викина мечта осуществилась, но не принесла долгожданного облегчения. Смерть Ларисы ничего не изменила в ее жизни. Все осталось на прежних местах.
Вика сидела в ресторане со своим первым мужем. Ее первый муж стал вполне респектабельным человеком.
Они не виделись больше десяти лет, Вика давно потеряла его из вида. Но он, как выяснилось, не забывал ее все эти годы и счел своим долгом позвонить после Валькиной смерти.
— Ты очень изменилась, — сказал он удивленно.
— Ты тоже, я даже могла бы тебя не узнать.
— Мы имеем в виду разное. Ты внешнее, я внутреннее. Время не коснулось тебя, ты осталась красивой девочкой, но теперь к тебе страшно подойти, — он улыбнулся, чтобы она не подумала, что он ее боится. — Ты стала хищницей, такое чувство, что в кустах сидит твой детеныш и ты готова его защищать, если кто-нибудь вздумает его обидеть.
— Очень образно. Браво! Ты всегда умел всему дать точную оценку. Как тебе удается? Неужели ты действительно остался все тот же?
Он пожал плечами и поднял брови точно так же, как десять лет назад.
— Наверное, в двадцать пять лет я уже полностью сформировался.
— Наверное, — засмеялась Вика.
Она вдруг рядом со своим бывшим мужем испытала забытое чувство защищенности. Ей стало очень уютно и тепло. Она подумала, что жизнь может быть совсем не такой страшной, какой она представлялась ей совсем недавно.
Он налил в ее бокал вино, а в свой — минералку.
Вика не удержалась от вопроса:
— Что это значит? Ты не пьешь спиртное?
— Я хочу отвезти тебя сам домой.
Вике очень понравилось, как просто он это сказал. За время семейной жизни она отвыкла от того, что взрослый мужчина может сам разобраться с алкоголем. И принять решение, стоит пить ему или нет.
А потом они танцевали, и он поцеловал ее.
Вике вдруг захотелось плакать.
— Слушай, что же ты до сих пор не научился целоваться?
— Подумаешь, наука. Научился! Просто мне так больше нравится.
— Знаешь, совершенно не хочется есть.
— Совершенно.
— Но мне бы хотелось побыть еще немного с тобой. Ты, кажется, обещал отвезти меня домой?
— Не кажется, а абсолютно точно.
Вике нравилось, что он строил свои фразы в утвердительной форме, без заискивающих знаков вопроса.
Они собирались столько рассказать друг другу, но весь вечер почти не разговаривали, а когда оказались у нее дома, то слова и вовсе стали не нужны.