Поцелуй становился все более глубоким и жадным, они оба словно смаковали эту долгожданную минуту, упивались ею. Его руки спустились вниз по ее телу, скользнули по холмикам грудей, вновь поглаживающим движением поднялись вверх, то и дело останавливаясь, ощупывая, изучая все ложбинки и возвышенности с такой непринужденной хозяйской властностью, что ей бы следовало устыдиться… но Джонет не испытывала стыда.
Она таяла, погружаясь в забытье, головокружительные ощущения не оставляли места мыслям. И когда Александр наконец прервал поцелуй, девушка едва не задохнулась, потрясенная и до глубины души смущенная своей собственной ответной страстностью. Ей хотелось большего.
Стараясь овладеть собой, она легонько оттолкнула его.
— Если это способ номер три, Алекс, то тебе лучше не продолжать. Я не уверена, но мне кажется, я сейчас больше, чем когда-либо, готова закатить истерику. Правда, по совершенно иной причине.
Александр добродушно рассмеялся глубоким хрипловатым смешком.
— Стало быть, поцелуи пришлись тебе по вкусу, милая? — лениво протянул он. — Я, со своей стороны, готов подтвердить, что ты просто создана для поцелуев.
Сердце Джонет только-только восстановило свой ритм, ее разогнавшийся пульс начал понемногу успокаиваться. Александр должен понимать, какое потрясение ей пришлось испытать!
— Ну… — Она глубоко вздохнула, переводя дух. — Могу твердо сказать, что мне это понравилось больше, чем убивать людей.
— Да что ты говоришь! Я должен считать себя польщенным?
— Несомненно.
Джонет выпрямилась, отодвигаясь от него и решив, что лучше переменить разговор.
— И вопреки тому, что ты недавно говорил, я вовсе не юная. Мне уже восемнадцать. Почти что старая дева. Я…
— Я имел в виду не годы, милая.
После такого страстного поцелуя его слова показались девушке донельзя обидными. У нее не было никакого опыта, она представления не имела о том, что делают и чего не делают друг с другом мужчины и женщины. Впервые за всю свою жизнь Джонет пожалела, что так мало знает. Ей бы хотелось произвести на него не меньшее впечатление, чем он на нее, потрясти его до глубины души.
— А о себе что ты можешь сказать? — спросила она дерзко. — На вид двадцать четыре, а на самом деле все сорок?
— Угадала. Мне скоро стукнет двадцать пять. Но сегодня я чувствую себя на все шестьдесят.
— Не горюй, Алекс, ты еще довольно проворен для своих лет. Возможно, с годик-другой еще сможешь протянуть без костылей.
Тут он рассмеялся.
— Клянусь Богом, милая Джонет, мне будет тебя не хватать.
Эти слова застали ее врасплох. Джонет попыталась улыбнуться, но не сумела. Ей тоже будет его не хватать, подумала она, причем куда больше, чем дозволяет простое трехдневное знакомство.