Дурное предчувствие закралось в сердце Таху, его ресницы дрогнули.
— Мой повелитель, Радопис — танцовщица. Она известна всем, кто живет на юге.
Фараон улыбнулся.
— Разве мы не с юга? — спросил он. — Не лгут слова о том, что глаза фараонов видят сквозь завесу самого далекого горизонта и все же не замечают того, что происходит перед самыми их носами.
Смятение Таху росло, а его лицо побледнело, когда он вымолвил:
— Это та женщина, мой повелитель, в дверь которой стучались все известные люди из Абу, островов Биге и Билак.
Софхатеп хорошо понимал, какой страх проник в сердце друга, и, лукаво и загадочно улыбнувшись, сказал:
— Как бы то ни было, мой повелитель, она само воплощение женственности. Боги сотворили ее, чтобы доказать, какими чудесными способностями они сами наделены.
Фараон посмотрел на одного, затем на другого советника и улыбнулся.
— Клянусь богиней Сотис, вы оба самые знающие люди с юга.
— Мой повелитель, в зале приемов ее дворца собираются мыслители, художники и политики, — тихо заметил Софхатеп.
— Воистину, красота — загадочный волшебник, позволяющий нам каждый день заглянуть в сверхъестественное. Она самая красивая женщина, какую вы видели за свою жизнь?
Ни на мгновение не задумываясь, Софхатеп ответил:
— О, Богоподобный, она само воплощение красоты. Она неотразимый соблазн, желание, над которым человек теряет власть. Философ Хоф, один из ее ближайших друзей, точно заметил, что в жизни мужчины нет ничего опаснее, чем увидеть лицо Радопис.
Таху смиренно вздохнул, быстро взглянул на распорядителя двора, раскусившего его намерения, и произнес:
— Ее красота стоит недорого и происходит от самого дьявола. Она не станет скрывать свою красоту от того, кто пожелает взглянуть на нее.
Фараон громко рассмеялся:
— Такое описание лишь подогревает мой интерес!
— Да вознаградят небеса Египта моего повелителя счастьем и красотой, — вздохнул Софхатеп. Его слова вернули мысли фараона к коршуну, и юный властелин оказался в плену волшебного ощущения и соблазна, подстегнутого изящным описанием, какое он услышал.
Таху украдкой взглянул на лицо своего повелителя, пока тот внимательно рассматривал предмет, оказавшийся в его руке.
— Мой повелитель, это всего лишь случайное совпадение, — заметил полководец. — Меня печалит то обстоятельство, что эта нечистая сандалия оказалась в ваших священных руках.
Софхатеп взглянул на своего коллегу хитрым самодовольным взглядом и спокойно изрек:
— Совпадение? Мой повелитель, да ведь само это слово употребляется слишком часто. Оно используется и для того, чтобы сказать, что слепой неожиданно споткнулся обо что-то, и для того, чтобы непременно объяснить счастливые любовные свидания и самые великие катастрофы. В руках богов не остается ничего, кроме самой малости логических событий. Однако, мой повелитель, так быть не может, ибо любое событие в этом мире, без малейшей тени сомнения, вызвано волей бога или богов. Исключено, чтобы боги вызывали событие, каким бы великим или незначительным оно ни было, ради тщеславия или в шутку.