– Черт побери, Гарри, я не ждал тебя этой ночью!
– Я не один, милорд…
В голосе Гарри звучало волнение, почти мольба. Пэнси стояла очень спокойно, она не сомневалась, что Люций смотрит на нее. Сквозь платок девушка почти физически ощущала горящий взгляд его глаз, но, прежде чем он ответил, Гарри торопливо добавил:
– Ее милость привезла вам сообщение чрезвычайной важности, милорд.
– Тогда почему у нее завязаны глаза? – спросил Люций. – Если она пришла как друг, мы рады оказать гостеприимство.
Пэнси собралась снять платок, но ее опередили. Чьи-то пальцы быстро и уверенно распутали узел, повязка спала, и девушка увидела рядом с собой Люция, хотя не слышала, как он подошел. Она не подозревала, что он такой высокий. Впервые Пэнси видела кузена без маски. Люций был удивительно красив, гораздо красивее, чем ей представлялось. Несмотря на внешнее сходство с Рудольфом, они, несомненно, были совершенно разные. Серые ласковые глаза, на губах приятная улыбка…
– Добро пожаловать в Стейверли, – тихо сказал он. – Очень жаль, что я не был заранее извещен о вашем визите, иначе оказал бы вам более достойный прием.
Пэнси не слышала слов кузена, она, не отрываясь, смотрела на него. Люций был одет так изысканно, словно приехал из банкетного зала в Уайтхолле. Черный камзол, отороченный серебром, атласные бриджи. Дорогие белоснежные кружева были выстираны так тщательно, без единого пятнышка, что, казалось, сверкали на груди.
Несмотря на элегантность и изящество, чувствовалось, что жизнь его проходит в постоянной опасности. Годы, проведенные в седле, жизнь без роскоши и комфорта сделали из него настоящего мужчину, рядом с которым светские щеголи казались неженками. Он взял Пэнси за руку, и от его сильных теплых пальцев как будто пробежала искра, заставившая ее вздрогнуть.
– Вы повзрослели, маленькая кузина, – произнес он ласково и, улыбаясь, легонько потянул ее за руку, помогая влезть в библиотеку через окно. К ее удивлению, комната была обставлена мебелью, от растопленного камина шло тепло. По обеим сторонам камина, как в старые добрые времена, располагались большие кресла. У окна стоял стол, рядом стул – Люций небрежно сдвинул его, быстро поднявшись на стук Гарри. Как во сне, Пэнси обернулась и услышала голос Люция:
– Джек на кухне, Гарри!
Дверь за конюхом тихо закрылась, и они остались одни. Пэнси сняла шляпу и тряхнула головой. Густая волна золотистых волос рассыпалась по плечам. Длинные темные ресницы касались вспыхнувших щек. Девушка оробела и не осмеливалась поднять глаза – хотя знала, что кузен ждет, когда она взглянет на него. Какое-то время Пэнси противилась его воле, а потом, точно загипнотизированная, подняла глаза. Люций долго смотрел на нее, наконец тихо произнес: