Она тихонько встала и, захватив плед, на цыпочках пробралась в гостиную, плотно закрыв за собой дверь. Тори встретила ее обиженным урчанием, но, поняв, что хозяйка вернулась к ней, тут же забралась на диван и, свернувшись клубочком, уютно засопела.
— Нам с тобой и вдвоем неплохо, правда, крошка? — шепотом спросила Долли, поглаживая собаку по шелковистой шерстке. — Не будем грустить. Еще два дня, и жизнь вернется на наезженную колею.
Яркие солнечные лучи разбудили Ральфа.
— Просыпайся, девочка! — сказал он, потягиваясь, и обернулся.
Кровать слева от него была пуста, куда-то исчезли теплый плед и подушка. Ничего не понимая, Ральф вскочил и не одеваясь быстро прошел в гостиную.
— Почему ты перебралась сюда? — громко спросил он.
Долли что-то пробормотала, не открывая глаз, зато Тори, охранявшая хозяйку от новых посягательств, оскалилась и приняла угрожающую позу.
— Ладно, пародия на собаку, я не собираюсь с тобой драться.
Ральф пожал плечами и отправился в ванную. Холодный душ взбодрил, настроение было радостное, а во всем теле ощущалась необычайная легкость. Причесываясь перед зеркалом, он заметил на спине тонкие, едва различимые царапины. Следы любви, отметинки наслаждения, оставленные острыми ноготками Долли. Но почему она предпочла неудобный диван широкой и мягкой кровати? Надеясь во всем разобраться потом, Ральф из спальни заказал завтрак на двоих и, набросив халат, вернулся в гостиную.
Когда портье, получив щедрые чаевые, скрылся за дверью, Ральф предпринял еще одну попытку разбудить Долли, несмотря на яростное сопротивление Тори.
— Вставай, принцесса! — Он легонько потряс ее за плечо. — Твой верный паж нальет тебе кофе.
Долли, придерживая на груди плед, села и обвела комнату взглядом. Ральфа она словно бы нарочно не замечала, взгляд скользнул по нему, как по неодушевленному предмету.
— Почему ты убежала от меня? Неужели я так сильно храпел? — спросил он с улыбкой.
— Мистер Вильямс, я была бы вам чрезвычайно благодарна, если бы вы дали мне одеться.
Ральф с удивлением посмотрел на бесстрастное лицо Долли с немного припухшими губами, которые, казалось, так и просили о поцелуе. Похоже, она не шутила, но что такого произошло, почему эта женщина, недавно стонавшая в его объятиях, теперь так холодна, будто он мальчишка, застигнутый за подглядыванием.
— Что с тобой? — Ральф еще надеялся, что она просто притворяется, изображая неприступность и равнодушие. — Не выспалась, девочка?
— Для вас я мисс Мак-Кристал.
Долли чувствовала, что заходит слишком далеко, но необходимо было все расставить на свои места, пусть даже через острую боль, пронзившую сердце. Если не отсечь все попытки сразу, то мучение станет долгим и нестерпимым. Ральф должен понять, что все кончено. Они оба уступили слабости, но страсть совсем не тот фундамент, на котором можно возвести прочное здание.