Они ушли, они ушли — в иные, вечные пространства
И за пределами земли приобретают постоянство,
Они находят свой покой, ютясь в саду у райской птицы,
И все же с болью и тоской я вспоминаю эти лица…
И павших братьев хороня,
Мы не забудем эти лица,
И вновь суровые гробницы
Растут из пепла и огня.
Печаль на бесконечье лет:
Один дотла сгорел в мечети,
Второй в сраженьи пал, а третий
Погиб, нарвавшись на снаряд.
С душ соскоблив земную грязь,
Ушли два брата,
И никогда уже на связь Асхаб не вызовет Заката,
Не шутит больше и Афган,
И Ягуар не в мире этом,
С улыбкою ушел Аслан,
Навечно озаренный светом.
Они ушли, они ушли — в иные, вечные пространства
И за пределами земли приобретают постоянство,
Они находят свой покой, ютясь в саду у райской птицы,
И все же с болью и тоской я вспоминаю эти лица…
Вспоминала и я. Лица тех, кто был дорог и кого уже не будет со мной никогда. Мои друзья, прослушав привезенную из Чечни кассету, так же угрюмо и задумчиво слушали эти песни.
Я поняла их силу: в каждом из нас под слоем цинизма, заскорузлых обид, побед живет маленький наивный ребенок. И он хочет верить в то, что после смерти мы не умрем. Что живут — там, на небе — наши близкие и любимые. И что мы встретимся с ними — там.
Разве не так?
Сила этих бесхитростных стихов — поистине великая. Эти песни, исполненные под гитару, ложась на музыку, приобретают совсем иное — мощное, как напор воды, звучание.
И во-вторых, да будет вам известно, все имена, все позывные вот в этой, к примеру, песне — настоящие.
А у каждой чеченской женщины есть свой мотив для мести. У каждой из них за последние несколько лет в доме были похороны. У сестер Хаджиевых пропал без вести брат, которого забрали при зачистке. У актрисы Зары и у Заиры Юпаевой погибли братья-боевики. Асет похоронила мужа. Райман, у которой не было детей, всю свою жизнь болела сердцем за других…
Возможно, каждая из этих женщин услышала в этой песне что-то свое. Свое родное имя. До боли родной радиопозывной.
И они, считая себя сильными, решили «бросить вызов смерти».
Они ведь считали, что это геройство. Что это подвиг. Бросить вызов и уйти в райские сады.
Песни, на которых воспитывают шахидов, — а я доподлинно знаю, что именно на песнях Муцараева их воспитывают и готовят, — будят в нас маленького ребенка.
Заглушают разум. Подавляют волю. Будят чувства, обиды, эмоции.
Женщины, которых готовили в смертницы «Норд-Оста», сутками слушали Муцараева на этих самых «базах» (где они готовились, я расскажу чуть позже).
И в последнюю ночь перед штурмом, понимая, что конец уже близок, они опять слушали эти песни-там, в захваченном ДК. Они ждали российский спецназ. Они ждали смерть. Боялись и хотели найти слова успокоения.