Именно этот момент избрали мутанты для новой атаки. Две крысы средних размеров запрыгнули Гарину на ноги и начали карабкаться по штанинам. Мелкие коготки пробивали плотную ткань и царапали кожу Олега. Еще семь или восемь крыс и два крысиных волка семенили в его сторону.
— Пошли!.. Пошли вон! — прикрикнул он, разрываясь между необходимостью расстрелять вожаков стаи на расстоянии и желанием поскорее стряхнуть с себя мелких грызунов.
«Не отстрелить бы себе чего-нибудь!» — волновался Гарин, пытаясь концом ствола поддеть крысу, с любопытством обнюхивающую рану на его бедре, оставленную зубами крысиного волка. Когда его старания увенчались успехом, Олег избавился от второго зверька, попросту раздавив его голову коленями, и открыл огонь по приближающейся группе мутантов, выбирая в первую очередь наиболее крупные цели. Делать это было непросто, потому что, едва ноги Гарина оторвались от пола, его снова закрутило вокруг своей оси. После серии коротких очередей ему удалось уничтожить трех крыс и прострелить одному из крысиных волков обе передние лапы. Второй гигант был уже на расстоянии прицельного пинка, правда, Олег опасался, что взмах ноги не причинит вреда юркому животному, а лишь ускорит вращение веревки. Разведя ноги пошире, он послал в пол еще несколько пуль, но только расколол пару кафельных плиток и укоротил хвост вожака стаи сантиметров на десять. Разъяренный крысиный волк встал на дыбы, но, видимо, как раз из-за того, что он лишился кончика хвоста, гигант потерял равновесие, повалился на спину и получил заслуженную пулю в пузо.
— Так тянуть или не тянуть? — донеслось сверху. — Вира или майна?
— Вира, вира! — заорал Гарин. — Тяни, твою мать!
— Письмо у тебя?
— Да, да, вытаскивай меня!
— Вытаскиваю. Не ори.
Олег почувствовал, что его подъем стал более быстрым и менее плавным. Теперь к вращению добавились рывки. Гарин крутился и дергался, как марионетка в руках пьяного кукловода. При этом он не переставал стрелять. Копошащиеся внизу твари уже не могли дотянуться до него, однако Олег все равно расстреливал их в отместку за пережитые боль и страх, пока в магазине не закончились патроны. Через минуту он уже цеплялся за края пролома в крыше детского сада, а пыхтящий, как паровоз, Столяров помогал ему выбраться наверх.
— Ты как, цел? — первым делом спросил он.
— Более-менее, — холодно ответил Гарин. — Ты не мог меня раньше вытащить?
— Мог, — легко уступил Михаил. — Только мне помешали.
— Кто?
— А ты угадай! Ноги как у кузнечика, туловище как у человечека, башка… — Столяров перевел дух. — Башка как у военрука.