Михаил шагнул к Жиге, припечатал подошвой ботинка его прижатую к полу ладонь и вкрадчиво попросил:
— Говори, пожалуйста, по-русски.
В ответ цыганенок снова закаркал, будто стая ворон.
Столяров развернулся на месте — под каблуком отчетливо хрустнули кости — и тихо спросил:
— Ты понял меня?
Жига зашипел, глядя на отдавленную ладонь, потом медленно сжал пальцы в кулак.
— Я спрашиваю, ты понял меня? — повторил Михаил.
— Да… — выдохнул цыганенок. — Я мало говорить русский.
— Достаточно, чтобы глумиться над нашим литературным наследием.
— Я… ничего не буду говорить.
— Ошибаешься. — Столяров присел перед Жигой на корточки и потянул его за волосы, так чтобы их лица оказались на одном уровне. — Ты все расскажешь. По-хорошему или по-плохому, но…
Неожиданно цыганенок с шумом втянул носом сопли, явно намереваясь харкнуть в лицо врагу, но Михаила этот маневр не застал врасплох. Он резко выбросил вперед руку и воткнул три сомкнутых пальца в шею парня на сантиметр выше кадыка.
— Сам жри свои сопли, — с улыбкой сказал он. — Давай, давай, приятного аппетита! Мальчиши-Кибальчиши в роду были?
В этот момент Олег понял, что Столяров не оставит цыганенка в живых, даже если тот добровольно поделится информацией. Хотя бы из соображений самообороны. Потому что в ответном взгляде темно- карих глаз он прочел четкий и недвусмысленный смертельный приговор им обоим. И все же Гарин попытался вмешаться.
— Жига, — сказал он. — Может, ты зря упрямишься? Ты ведь даже не знаешь, о чем мы собираемся тебя спросить.
Михаил обернулся к Олегу и покачал головой.
— Зря. «Хороший опер — плохой опер» — известная игра, но у нас чертовски мало времени.
— Это ты — опер, — огрызнулся Гарин. — А я — человек.
— А этот звереныш? Он тоже человек?
— И он человек.
— Пусть так, — мягко сказал Столяров. — Только, если я не ошибаюсь, этот человек знаком с другим человеком, который лишь за последние полтора месяца отправил на тот свет почти пятьсот человек. Включая одного очень близкого тебе человека. И пока среди вас, людей, происходят такие вещи, я лучше побуду опером.
— А если ты ошибаешься?
— В таком случае я готов ответить за каждую свою ошибку.
На это Олег не нашелся, что сказать. Михаил кивнул с пониманием.
— Слушай, ты вроде спать хотел? Там, за перегородкой, я видел пару спортивных матов. Иди отдохни, завтра будет трудный день.
Это было правдой. Гарину очень хотелось спать. Но ему не хотелось оставлять цыганенка наедине с подполковником СБУ Михаилом Столяровым, которого он до этого знал как Камня, а еще раньше — как Палача. Олег хорошо представлял, чего можно ждать от этого человека, особенно когда он, как сейчас, начинает говорить подчеркнуто спокойным тоном. Поэтому твердо сказал: