Нефедов въехал на «трофейном» «Москвиче» во двор дома, в котором жила пожилая чета, взявшая к себе Игорька. Борису повезло: старомодно одетая, чопорного вида пожилая дама вслух читала книгу сидевшему рядом на скамейке с понурым видом мальчугану.
Левая рука мальчика была загипсована от кисти до локтя и висела поперек груди на перевязи. Несчастный сиделец тоскливо наблюдал за гоняющими мяч пацанами. Разгоряченные юные футболисты уже поскидывали с себя верхнюю одежду, оставшись в одних футболках и майках.
Всей своей позой паренек на скамейке выражал охватившее его стремление присоединиться к общей игре. А вместо этого ему приходилось слушать занудное бормотание «бабули».
Пацаненок явно тяготился своей пижонской клетчатой кепкой, которую на него нахлобучили против его воли, и галстука, выглядывающего из-под воротника слишком теплого для такой погоды шерстяного пальтишка. К тому же пальто было светло-синего цвета с большими перламутровыми пуговицами. Мальчишке было стыдно выглядеть перед местными ребятами пугалом огородным. Опекунша одевала порученного ее заботам мальчика в соответствии с собственными своеобразными представлениями о моде времен своей молодости.
«Смотрите все! Эта плакса носит девчоночье!» — ткнул в Игоря пальцем при первом его выходе во двор в новой одежде самый мелкий член дворовой компании. Его презрительный восторг тут же поддержала вся остальная ребячья ватага. Дети — жестокий народец. Часто они более безжалостны, чем взрослые…
Убедившись, что вокруг нет ничего подозрительного, мужчина вышел из машины и направился к сыну. Стоило Игорьку заметить знакомую фигуру, и кислое выражение мгновенно сдуло с детского личика.
— Папка! — пронзительно закричал он на весь двор, срываясь с ненавистной скамейки. — Наконец-то я тебя дождался!!!
Пожилая дама возмущенно ахнула и строго закричала вслед:
— Немедленно вернитесь, Игорь!
Но мальчонка даже не оглянулся на опекуншу. Душа сурового ветерана возликовала. Он осторожно подхватил на руки подлетевшего к нему сына, стал жадно целовать его нежное личико.
— Ну, здравствуй, как же я по тебе соскучился!
Игорек обхватил отца за шею, словно боясь, что его вновь разлучат с дорогим человеком и вернут чужой нелепой тетке.
Естественно, первый вопрос встревоженного родителя был о руке сына.
— Да пустяки, — наморщив лоб, как-то очень по-взрослому ответил мальчишка.
Он стал рассказывать, что ребята во дворе прозвали его детдомовцем. Говорили, что раз он живет у чужих стариков, значит, собственные родители от него отказались, и он, наверное, дефективный. Забавы над робким новичком с обстрелами из рогаток и выкрикиваниями вслед оскорбительных слов «подкидыш» и «бракованный» продолжались несколько недель.