Устроив контрастный душ, Ефим начал успокаиваться и попытался найти в их положении хоть что-нибудь хорошее. "Во-первых", - размышлял он, - "исходя из того, что я живой и скорее всего остальные тоже, нам исключительно, просто фантастически повезло. Если бы в компании КГБистов, на которых я набрел, был бы хоть один человек Андропова или нашелся мудак, который после рассказанного мною побежал к нему и сдал всех, то я бы точно не проснулся. По крайней мере, проснулся бы не на кровати в комнате, за окном которого лес и в холодильнике пиво, а в камере без окон и под капельницей, быстренько приводящей в чувство. Во-вторых, из этого следует, что к нам отнеслись серьезно и есть шанс существовать какое-то время в весьма приличных условиях. Это, конечно, не означает пожизненного пансиона. Очевидно, что, скорее всего, когда мы, как носители информации, перестанем представлять интерес, то в одно совсем не прекрасное утро просто не проснемся. Буду исходить из того, что несколько лет у меня с Иркой есть. В конце концов, тот же Ли Говард (12) перед развалом Союза был перевезен в Крым, где и поныне себя прекрасно чувствует, пользуется полной свободой, хотя и передвигается вместе с двумя охранниками. Он даже имеет собственный бизнес, обеспечивающий безбедное существование ему и переехавшим к нему из Штатов жене и сыну, который трудится в семейном бизнесе. Он даже бывает заграницей правда с усиленной охраной и под защитой дипломатического паспорта, организованного ему Комитетом в знак благодарности за оказанные пятнадцать лет назад услуги. Значит, надо рвать жопу и сотрудничать по максимуму, а там видно будет".
Спустившись на первый этаж, он услышал голоса сестры и Жигуненко, последовав на звук которых, он добрался на кухню.
- Никогда бы не подумала, он всегда такой вежливый или веселый, - о ком-то говорила его сестра.
- Просто его эти академии и училища задолбали, - рассказывал что-то Ирине Виталий, - если бы он пошел в милицию после гражданского вуза юрфака, например, то ему потребовалось бы какое-то время на изменение психологии, осознание системы и адаптацию к милицейской специфике. По большому счету, ошибкой было направлять военных, попавших под сокращения и взятых на службу в МВД, на работу в учебные заведения. Слишком большая разница в специфике подготовке курсантов и знаниях новоявленных преподавателей. Хотя взять тех же ВВшников, которые, в общем-то, выходцы из одной системы - из МВД: их курсанты уважают, они справедливые и не вредные, или, например, полковник в отставке Новолаев, бывший танкист, командир полка, вышел на пенсию и устроился гражданским преподавателем по автоделу. Так вот, он пользовался в училище огромным уважением курсантов и как преподаватель, по отзывам, просто отличный. Но в основной массе, что в Киеве, что у вас в Новороссии в учебные заведения МВД пришли вояки, придерживающиеся двух принципов. Первый, профессионализм милиции зависит от строевой подготовки; второй, лучшая профилактика выявленных недостатков - это строевая подготовка с последующим воспитанием через коллектив. Представь себе: день, температура плюс 30, первокурсники, которые никогда раньше не маршировали, одетые в форменные брюки из непривычного для них плотного и паскудно-жесткого материала, два-три часа гоняются по плацу. Мокрые брюки, пропитанные потом, между ног натирают так, что мало не покажется, и чтобы уж точно мало не показалось, вечером все повторяется. У хлопцев бывало ноги в районе паха чуть ли не до крови натирало, они ходили так, будто с кола слезли.