– У меня есть стража, – продолжала она, – которая защитит меня. Но что намереваетесь делать вы?
Лабений, припертый к стене, утешался сознанием того, что госпожа одобрит даже его бездействие, лишь бы он остался. Приободренный такой мыслью, он чуть осмелел.
– Я разрушу мост. Это мой долг, госпожа. У нас недостаточно сил, чтобы защищать его. А если мы его потеряем…
– Если вы разрушите мост, – резко ответила Антония, – то обречете легион на смерть.
Лабений промолчал. Антония была права. Всю ночь он представлял рассеянные остатки легиона, отрезанные от города разрушенным мостом. Если бы только он мог доверять наемным войскам, если бы в городе не было полно всяких бродяг, если бы постоянно не просачивались слухи о гибели легиона, он попробовал бы рискнуть. Так утешал себя Лабений. Но допустим, он разрушит мост, а варвары разбредутся по всему городу, – невозможно предугадать, чем кончится эта катастрофа. Ядро армии все еще находится за Рейном. Полководец где-то на Эльбе. В Галлии нет войск. Ближайшее подкрепление на Дунае, но к этому времени может быть захвачена уже половина провинции.
Антония нервно крутила кольца на пальцах. Лабений опасался за свою жизнь, а она боялась за мужа. Если она примет неверное решение, то может погубить его. Друзий очень честолюбив и не простит ее. Она понимала, что окончательное решение должен принять Лабений – только в этом случае можно избежать гнева супруга. Антония была слишком отважна, чтобы предать легион из-за каких-то сплетен.
– Сколько у нас действующих войск? – наконец спросила она.
Лабений отвел глаза:
– Едва ли наберется три сотни, на которые можно рассчитывать, госпожа. У нас в лагере свирепствует дизентерия.
Антония пропустила последнее замечание мимо ушей. Три сотни солдат смогут удерживать крепости у моста в течение долгого времени, если ей удастся растормошить этого боязливого глупца и заставить его действовать. Антония почувствовала искушение перейти через мост со своей стражей и укрепиться в дальней крепости, но понимала, что солдаты ей не позволят. При мысли о легионе на темные глаза Антонии навернулись слезы.
– Когда вы начнете?
Лабений растерянно посмотрел на нее:
– Нельзя терять ни минуты, госпожа. С вашего разрешения…
Антония рассвирепела, не желая принимать на себя ответственность за гибель легиона.
– С моего разрешения? Действуйте без него или вообще ничего не предпринимайте. Разве я должна в этом участвовать?
Но Лабений не желал действовать в одиночку.
– Может, стоит отложить, госпожа? Возможно, если мы подождем еще день…
– Попробуйте, – согласилась Антония, схватившись за эту спасительную соломинку, – рискните.