Государство, армия и общество Древнего Египта (Эрман) - страница 227

Как мы уже говорили, это подчеркнутое презрение одного из высших командиров к должности своего подчиненного явно объясняется тем, что для занятия более высоких должностей всегда требовалось образование ученого человека. И действительно, среди высших военачальников[424] мы всегда встречаем «писцов армии»; а если мы вспомним, что упомянутый выше спор об изящном стиле сочинения писем ведут между собой «царский писец командования армии»[425] и другой командир[426], мы сразу почувствуем, что эти военачальники осознавали себя носителями классического образования.

Щит, покрытый шкурой (согласно W., I. 198)

Кроме того, в число писцов этого разряда входили носители многих и разных должностей. Некоторые из них были только прикреплены к определенной военной части[427], а другие явно были избраны для высших должностей во всей армии, например «начальник солдат и писец армии»[428]. Правда, обладатель этой должности мог выполнять обязанности заместителя при знатном «представителе армии» (которого часто сокращенно называли только «представитель») – при человеке, который, по крайней мере в одном случае, был по порядку старшинства выше, чем даже высокопоставленный «придворный возничий».

Похоже, что это ученое образование военачальников не вредило исполнению ими их практических обязанностей. В мирное время и в более ранний, и в более поздний периоды их использовали на всевозможных инженерных работах – например, при перевозке камня или работах на оросительных каналах. Эти обязанности ничуть не считались унизительными для высших армейских командиров:

А бедный подчиненный, низший командир, уау, сравнивается с нагруженным ослом. Это потому, что «он должен работать, пока не зайдет солнце», а ночью не может спать от голода: «он мертв еще при жизни»[429].

Итак, по представлениям египтян, даже в военной профессии хорошее образование было единственным, что могло принести человеку счастье и успех.