Леди Розмари смерила ее уничтожающим взглядом.
— Стало быть, ты не уедешь?
— Не смогу, — твердо сказала Франческа. — По крайней мере до завтра.
— А завтра уедешь? — Старуха стукнула тростью об пол. — Даешь слово?
— Даю. Если мое слово для вас что-то значит…
— Об этом я еще подумаю, — надменно заявила леди Розмари и, не прощаясь, направилась к двери.
Франческа подошла к окну. «Роллс-ройс» уже разворачивался; леди Розмари даже не оглянулась. Франческа видела ее неподвижно и прямо сидящей в машине — так же минуту назад она сидела на диване. Старуха даже не потрудилась застегнуть ремень — видно, считала, что никакая другая машина не посмеет столкнуться с ее автомобилем. Она проехала мимо туристов, едва удостоив их надменным взглядом.
Вся дрожа, Франческа отпрянула от окна. Словесная дуэль с бабушкой Уилла оказалась куда более мучительной, чем она могла предположить. Приятно сознавать, что победа осталась за ней, но Франческа знала, что и вполовину не так сильна, как, по-видимому, посчитала старуха.
Конечно, она чересчур расхрабрилась, заявив, что остается в Аббатстве. Несмотря ни на что, Уиллу она здесь не нужна. И поцеловал он ее исключительно из сочувствия. А в том, что бывший муж по-прежнему вызывал в ней желание, виноват не он, а она сама.
Уилл вернулся домой в начале пятого — раньше, чем рассчитывал. В середине дня пошел дождь, и Эмма охотно согласилась на предложение отвезти ее в Малберри-Корт.
Уилл не знал, хочет ли она, чтобы он остался к чаю. Последние час или два разговор не клеился, и он полагал, что Эмму не слишком огорчит, если он под каким-нибудь предлогом откажется с ними посидеть. Как ни странно, бабушка тоже не очень настаивала, хотя и потребовала, чтобы он вечером приехал ужинать, поскольку Мерриты на следующий день уезжают.
Он бы, конечно, предпочел отвертеться, но понимал, что не может этого сделать. Нельзя огорчать бабушку, да и Мерриты тогда наверняка подумают, что их дочь ему безразлична. Дурацкие высказывания Эммы больше его не забавляли, но это ничего не меняло. На хорошеньких девушках женятся не для того, чтобы вести с ними умные разговоры.
Короче говоря, бабушкин дом Уилл покинул в прескверном расположении духа. Он шесть часов кряду выслушивал болтовню Эммы про тряпки и танцульки и терпел ее неустанные попытки вовлечь его во флирт; у него сложилось твердое убеждение, что он попал в западню. Настроение не улучшилось, когда он обнаружил свою бывшую жену спящей в библиотеке.
Видно, она читала снятую с полки книгу, когда ее сморил сон. И заснула не где-нибудь, а в его кресле. Явное нежелание Франчески считаться с его чувствами буквально взбесило Уилла.