«Когда Тибет жил у меня дома, его друг Хилмар был жрецом Асатру, и однажды я начала петь руны, чтобы выпендриться, — вспоминает Асвинн. — Хилмар взглянул на Тибета и сказал: „Тебе надо это записать“. Я решила, что они издеваются, но Тибет действительно записал эти песни, внеся большой вклад в мой успех и дальнейшее духовное развитие. Он — катализатор. Если Тибета встречает человек со скрытым потенциалом, что-то происходит, и его сознание меняется». Позже голос Асвинн прозвучит на Swastikas For Noddy, а ее заклинание, «проклятие всех, кто сейчас в правительстве», будет открывать концерты Death In June.
Многочисленные удивительные обитатели дома пытались жить как единая коммуна, однако Тибет исключил себя из графика приготовления пищи, поскольку оказался в этом совершенно безнадежен. «Он был очень милым и преданным, — говорит Асвинн, — но никогда не готовил. Однажды пришла его мама и сделала обед для всех нас». «Мы отлично ладили, — вспоминает Тибет. — Фрейя — замечательный человек, но ее дом был диким местом. Иногда, если у нее возникало игривое настроение, она спускалась в два часа ночи и начинала колдовать, колотить в барабан, призывать Одина или вырезать на себе руну. Интересные были времена». В дом регулярно заходили гости, в том числе жившие неподалеку Стэплтон и Роджерс, Роуз Макдауэлл, Пол Хемпшир, Энни Энкзайети и Хилмар Хилмарссон.
Это было время наркотиков. Тибет жил на спиде пополам с кислотой и спал так мало, что постоянно галлюцинировал. Однажды ночью, когда он стоял на крыше дома Роуз в Мазвелл-хилл, ему явилось видение — Нодди, распятый в небе над Лондоном. «Нетрудно понять, какое это на меня произвело впечатление, — признавался он мне в 1997 году. — На следующий день я просто на нем помешался. До того момента я интересовался Нодди не больше, чем любой, кто в детстве читал о нем книги. Я принимал тогда столько спида, что у меня была тьма энергии, и вот я начал ездить по магазинам и рынкам и возвращался оттуда с мешками для мусора, набитыми всем, что было с ним связано. Коврики, кружки, тарелки — скупал все, что видел, и в конце концов начал болтаться по Лондону в красном колпаке Нодди с колокольчиком. Что, конечно, было не лучшим решением с точки зрения моды…. В общем, так я увлекся Нодди». После того откровения Тибет начал формировать свою безумную «кукольную теологию», согласно которой Нодди как символ невинности и условной идиллии детства страдал до скончания веков за грехи взрослого мира. Это стало основой Swastikas For Noddy, значимого альбома Current 1987 года, где Тибет разорвал последние связи со своим «индустриальным» прошлым и начал активное вхождение в апокалиптик-фолк и образ певца менструаций.