— Сказал, что вы моя жена, — ответил Стоун.
— И он сразу отказался от своих притязаний? Только и всего? — удивилась девушка.
— Нет. Он предложил мне за вас двух своих жен, трех мустангов и четыре винтовки.
— Слава Богу, что он принял ваш отказ, — тяжело вздохнула Вирджиния.
— Но я не отказывался, — рассмеялся Стоун.
— Как это?..
— Я объяснил ему, что хочу получить двух индианок, четырех мустангов и десять винтовок. Он ответил, что нет такой женщины, которая стоила бы так дорого, и ушел.
Вирджиния зло посмотрела на своего спутника и спросила:
— А что было бы, если бы он согласился?
— У меня оказалось бы достаточно лошадей, — засмеялся Стоун, — чтобы доставить домой моих индианок и винтовки.
Они отправились в путь уже далеко после полудня. И не собирались делать привал до вечера. Митч решил, что они перекусят кроликом, не слезая с лошадей. Он старался не обращать на спутницу никакого внимания. После того как она чуть не застрелила его и решилась ослушаться, у него не было никакого настроения играть роль галантного кавалера. Ей очень повезло, что индеец был дружественно настроен, иначе сейчас она была бы уже обута в мокасины.
Митч заметил, что у нее шалят нервы и в любую секунду она может что-нибудь выкинуть из-за того, что чувствует себя виноватой. Но она лишь спросила:
— Почему вы стали судебным исполнителем?
Он приподнял голову и внимательно посмотрел на нее.
— А почему вас это интересует?
— Просто хочу поговорить с вами откровенно.
Митч ухмыльнулся. Женщины непредсказуемы, как дикие мустанги. Он спокойно ответил:
— Я умею скакать верхом, метко стрелять и дерусь как сукин сын. Так что деньги я зарабатываю честно.
— А вы не боитесь никакой опасности?
— Да ведь жить всегда опасно, леди.
— Сколько раз вы рисковали жизнью? — после паузы спросила Вирджиния.
— По крайней мере больше, чем вы, — резко ответил он.
— А как ваши близкие относятся к такой опасной профессии? — не отставала Вирджиния.
— Они явно против того, чем я занимаюсь.
— Должно быть, они волнуются, когда вы уходите из дома.
— Мисс Холден, согласна моя семья с выбранной мной профессией или нет, честное слово, черт возьми, вас это совершенно не касается, — вспылил Стоун.
Он пришпорил лошадь, надеясь, что Вирджиния поймет намек и прекратит свои расспросы. Однако, нагнав его, она как ни в чем не бывало продолжила:
— Могу представить, как они ненавидят то, чем вы зарабатываете на жизнь.
— Я уже достаточно взрослый человек и делаю то, что считаю нужным. А теперь, надеюсь, вы способны понять, что пора направить нашу беседу в иное русло? — попытался он утихомирить ее. — Почему бы нам не поговорить о погоде?