— Да, но в этой затее отчетливо ощущается творческий подход, — улыбнулся Майк. — Лично меня это восхищает. — Он снова вздохнул. — Итак, сейчас ситуация изрядно прояснилась, верно?
— Вполне. — Вновь наступила длительная пауза. — Я как-то неловко себя чувствую, — произнесла наконец Тина,
— Напрасно. Мы достигли полного взаимопонимания, так что смущаться нечего.
Она кивнула. И все же ей было как-то не по себе.
— Хорошо, что завтра мы уже будем в Лондоне, — Майк посмотрел на наручные часы. — Осталось совсем немного.
— Да… Думаю, пора укладываться спать. — Тина кивнула на ванную. — Я первая.
Захватив халат и ночную сорочку, она заперлась в ванной и долго стояла, прислоняясь спиной к двери и прижав к груди свои вещи. Глаза Тины вновь наполнились слезами.
Она только что разорвала отношения с Майком! Можно ли в это поверить?
Вообще, нужно радоваться, что они приняли участие в идиотской игре Боба. Если бы не это, Тина не получила бы прекрасной возможности представить, каковой окажется ее совместная жизнь с Майком. Он заставил Тину краснеть перед коллегами и в два счета свел к нулю ее профессиональный имидж. Отныне, глядя на нее, сотрудники фирмы будут думать о том, сколько раз в неделю она занимается с мужем сексом, одновременно гадая, есть ли на ней в данную минуту трусики.
Сполоснувшись под душем и надев ночную сорочку и халат, Тина вышла из ванной. Майк сидел на кушетке, рассматривая какой-то листок, вынутый из бумажника, который лежал рядом. Тина заметила в верхней части листка изображение самолета. Вероятно, это было расписание авиарейсов,
— Когда мы завтра прибудем в Лондон, подбросишь меня до аэропорта на своем автомобиле?
— Конечно.
— Тут есть рейс в тринадцать двадцать. Как думаешь, успеем мы добраться?
— Да, если только не попадем где-нибудь в пробку.
Майк кивнул, спрятал листок в бумажник, затем сгреб с кушетки пижамные брюки и скрылся в ванной. Когда спустя несколько минут он вновь вышел обнаженный до пояса, Тину посетило мгновенное видение первой проведенной в этой каюте ночи. Она вспомнила, как лежала на кровати, а Майк на кушетке и в темноте звучал его полный чувственности голос…
Майк вынул из встроенного шкафа подушку, пару простыней и быстро приготовил себе постель.
— Тебе не обязательно спать на кушетке, — заметила Тина. — Там неудобно, А кровать… достаточно велика,
— Нет, думаю, мне лучше остаться здесь… учитывая обстоятельства. Тина кивнула.
— Наверное, ты прав, Майк устроился на кушетке, Тина легла в кровать и выключила свет.
Наступила тишина.
Тина долго прислушивалась, испытывая непонятное желание услышать в темноте голос Майка. Впрочем, она понимала, как это глупо. Ей хотелось вновь стать объектом спонтанности Майка — качества, которое непременно начало бы раздражать ее, если бы они долго жили бок о бок.