Лорд Карвен вынул из ящика секретера свой план, на котором стояло его имя и дата — 15 марта 1886 год.
— Теперь я покажу вам, чем он отличается от обычных планов.
Он разложил его на столе, и Кассандра, имея большой опыт по этой части на собственном поле для скачек у них дома, поняла, что затея и впрямь очень хороша.
— У меня судьи смогут наблюдать за соперниками в течение всего времени скачек, и для зрителей это более интересно.
— Вы очень хорошо это придумали, — похвалила затею Кассандра.
— Полагаю, что это так, — согласился лорд Карвен. — Откровенно говоря, я не очень интересуюсь скачками. Это Варро только и думает о спорте королей.
— Конюшни его отца очень известны, — заметила Кассандра, как будто пытаясь защитить герцога.
— Хотите иметь собственную скаковую лошадь? — спросил лорд Карвен.
— Нет, конечно, — ответила Кассандра.
Она подумала, что бы, интересно, сказал лорд Карвен, узнай он, что у ее отца очень много скаковых лошадей, и он обещал, что после того, как ей исполнится двадцать один год, она сможет участвовать в скачках под своими цветами.
— Тогда скажите мне, чем бы вы хотели владеть? — спросил лорд Карвен.
Кассандра не ответила.
Неожиданно лорд Карвен уселся на стол и открыл футляр, откуда-то появившийся у него в руках. В нем лежал бриллиантовый браслет, переливающийся в свете свечей.
Кассандра на мгновение застыла, потом холодно сказала:
— Я уже вам говорила, милорд, что не принимаю подарков от незнакомых людей.
— Разве я незнакомый человек? — ответил он. — Вы знаете, что каждая разумная девушка коллекционирует бриллианты, потому что они как нельзя лучше подходят к такой белоснежной коже, как ваша.
— Спасибо, — ответила Кассандра, — но мой ответ «нет».
Она собралась уйти, но лорд Карвен схватил ее за руку.
— Когда вы будете относиться ко мне ласковее, как я этого хочу? — вкрадчиво спросил он. — Я вам потом подарю ожерелье, подходящее к браслету.
— Похоже, вы не очень хорошо понимаете простой английский язык, — ответила Кассандра. — Как объяснить вам, милорд, что я не приму от вас никакого подарка? Никакие бриллианты, какими бы большими и дорогими они ни были, не изменят мое решение.
— Я так понимаю, вы вообразили, что влюблены в Варро? — спросил лорд Карвен с досадой.
— Это не имеет значения.
— А я считаю, что имеет, — настаивал он. — Но позвольте мне поставить вас в известность, что Варро нечего вам дать, а я очень щедрый человек!
Кассандра попыталась высвободить руку, но его пальцы еще сильнее сжали ее запястье.
— Позвольте мне уйти! — сказала она твердо, но спокойно.