Квили кивнула:
— И что было потом?
— Я ушла из замка Ллос. Там было полно йоклол, но они даже не пытались остановить меня. Я побрела по равнине, обратно к Ущелью Похитителя Душ. Подобрала там обломки Лунного Клинка и вошла в проход. На этот раз на меня никто не нападал. Я добралась до храма Эйлистри и оставила внутри него меч.
— Расскажи ей, как ты выбралась со Дна Дьявольской Паутины, — предложила Каватина. — Это был очень умный ход.
Квили бросила быстрый взгляд на Рыцаря Темной Песни. Сама она пока что не хвалила и не критиковала ничего из слов Халисстры. Квили жалела, что не смогла попасть в лес Веларс раньше. Халисстра явно не раз пересказывала свою историю Каватине, и это дало ей возможность сгладить все шероховатости в своем повествовании. При обычных обстоятельствах Квили прибегла бы к заклинанию, чтобы выяснить, где в этой истории чистая правда, а где — ложь или приукрашивание, ловко приплетенные к тонкой нити истины, но власть Ллос над этим трагическим существом, в которое превратилась Халисстра, была сильна. Даже магия Квили не сумела бы преодолеть ее.
Квили гадала, что же пытается утаить Ллос.
— Я бежала за Селветармом, — продолжала Халисстра. — Последовав за ним, я узнала, где находится один из порталов, ведущих из владений Ллос. Его охранял певчий паук, существо, чья паутина рождает музыку, способную зачаровать или даже убить. Эта преграда остановила бы меня, не будь я сведуща в баэ'квешел. Я воспользовалась этой магией и стала играть на нитях паутины, будто на лире, и оборвала их. Портал привел меня на этот Уровень, восточнее озера Сембер.
— Халисстра может показать нам, где это, — добавила Каватина, сверкая глазами, — и провести нас к храму в Паутине Демонов. Лунный Клинок…
Квили подняла руку, призывая к молчанию. Ей не нравилось выражение глаз Халисстры. Может, прежде она и была жрицей, но в глазах ее отражалась злоба, такая же как у самой Ллос. Ее желание вернуться на Дно Дьявольской Паутины было чересчур сильным.
И все же боль и отчаяние, которые Квили чувствовала в Халисстре, казались вполне искренними. Часть ее, по крайней мере, все еще страстно стремилась получить еще один шанс на возрождение, но, поскольку Халисстра не могла умереть, она вечно будет томиться в рабстве у Паучьей Королевы, пока каким-то образом не разорвется липкая паутина, которой окутала ее Ллос.
Квили подозревала, что Халисстра, сознательно или нет, пытается играть в сава по обе стороны доски сразу. По одну сторону лежит покаяние. По другую — возможность получить награду от Паучьей Королевы, доставив ей в руки жрицу Эйлистри. Правда, когда дело доходит до вознаграждения смертных за службу, Ллос бывает капризна. Паучья Королева с равной вероятностью может и покарать, и помиловать, о чем Халисстра, без сомнения, прекрасно знает.