Она раздевалась медленно оглядывая фанерные зелёные стенки каморки, краны и мутную лампочку с ореолом от пара у самого потолка. За стенкой тихо разговаривали и давились радостным смехом, булькала вода. Он ополоснул кипятком тазы, начал обливать скамеечки, решётки на полу, попросив её встать на скамейку, чтобы не замочить боты. …Залюбовался фигуркой жены, а та прижимала к груди руки с мочалкой и отворачивалась.
– Чо смотришь? – состроив гримаску глубокой обиды, махнула рукой. Андрей тоже начал снимать одежду, развешивая на крючья в крохотном предбанничке.
– Какая же ты… – задохнулся от глубинного счастья, входя в кабинку. – Просто чудо. – Оля всё ещё стояла на скамье, пытаясь детально рассмотреть краны, стены. – Маленькая Венера Милосская только с очаровательными ручками.
– Можно, я здесь постираю? – спросила девушка, ополаскивая голову. – Никто не станет нас ругать? …За двадцать минут успею. А дома посушу. Опять на меня так смотришь?
– Одень что-нибудь. Не могу смотреть на эту красоту. …Отвернулся. Ты – совершенство. …Ты – необыкновенная. Тебя надо рисовать на картинах.
Когда вышли из бани, Оля неожиданно спросила:
– Часто ты тут моешь девочкам спинки? – Андрей остановился.
– Первый раз, – рассмеялся, обнимая Олю за плечики.
Когда были деньги, они ездили в эту баню среди недели. Андрей покупал лимонад, Оля делала бутерброды. Знакомая тётка просила оставлять бутылки под столом у выхода. Давала номерок от четырёхместного номера, где был столик и низкие стулья. В парную ходили в простынях, закрывали дверь на засов и грелись, напитываясь жарким паром. Как-то пришёл с лекций. Оля напевала свою песню о четырёх неразлучных тараканах и сверчке. На голове чалма из полотенца. На шнуре висели его рубахи и её плавки. Она его угощала перепревшей несолёной гречневой кашей, рассказывала, как водила подруг в чудесные номера, а те просто были шокированы, благодарили сто раз за чудесное открытие банного праздника.
Через сорок минут Андрей стоял перед металлической дверью, давя взглядом, белую кнопку звонка Улица Лебедева была не далеко от базара. …Зачем ты тут? Захотел в служанки определиться? …Ты трусишь? Тебе сказали, приезжайте, ради хохмы, а ты лоханулся.
– По объявлению. Это я вам звонил. Вот мой паспорт, студенческий, – лепетал высокий симпатичный парень в чёрной куртке, отделанной коричневой кожей. Цепочка свалилась. Дверь раскрылась во второй раз.
– Проходи. Куртку сюда. Сейчас чай пить. Руки здесь мой. Не успеем поговорить. Мне срочно отъехать. Таким я тебя и представляла. …Это близко к диплому, – высокая статная женщина возвратила паспорт, внимательно рассматривала записи в студенческом билете. – Пойдём в зал.