У Ивана Фролова, жившего с родными и двоюродными братьями и сёстрами на улице Строительной, золотое дно – свалка в песчаном карьере. Братья подрастали, обзаводились друзьями и подружками. Если на других улицах в ходу было слово – банда, то, сплочённый коллектив Ивана Фролова, назывался отрядом. Я точно знаю, что в отряде не нюхали клей. Не пили баночное пиво. Соревновались в силе и ловкости, проводя короткие бои в боксёрских перчатках, стреляя из рогаток в мишени.
Строительная улица самая длинная в городе, хотя и состояла когда-то из двухквартирных домов. Пацанов почему-то росло на ней много. В домах жили семьи железнодорожников. Родители, с трудом выйдя на пенсии, потихоньку умирали, так как и у железнодорожников век не долог. На паровозах дышали угольной гарью, ели находу из своих железных сундучков-шарманок жиденькие супы и каши. Тепловозы вытеснили паровозы. А им на смену пришли электровозы. Молодые машинисты водили по отцовским маршрутам пассажирские поезда, грузовые составы, ремонтировали локомотивы в депо, занимались всем тем, что необходимо для нормальной жизни дистанции путей сообщения.
На моих глазах постепенно брусовые дома, окружённые яблонями и малинниками, исчезали. На их местах отрастали панельные и кирпичные пятиэтажки. Типовые двухквартирные дома ещё можно увидеть на каком-нибудь полустанке. Но в городе Новобобёрске их уже не более двух десятков. Дома не сожгли, не перепилили на дрова. Из великолепного лиственничного бруса умелые плотники строили на пустынных разъездах симпатичные домики-дачи. Тогда ещё не рассказал Чубайс о процессе приватизации жилья.
Бывшие хозяева получили бесплатно свои квадратные метры в домах со всеми удобствами. Если раньше женщины встречали коровок у калиток, доили тёплое и ужасно вечно-белое молоко, поили детей, крошили редиску, огурцы в миски, то нынче сидят перед подъездами на скамейках и вспоминают, какие у них росли помидоры, какое варенье закатывали в банки, какое вино получалось из яблок.
Новосельцы организовались в свои отряды. Мальчишки самозабвенно катались на вагонах и платформах на сортировочной горке, наведывались на стоянку заколоченных паровозов, именуя резерв, «кладбищем», торговали марками и монетами из отцовских коллекций на остановке электричек, приворовывали на разгрузочной площадке у складов, ставших торговой базой. От скуки, но очень редко, мальчишки играли в войну в карьере. В почёте отважные киллеры, убивающие наглых олигархов, которые не платят годами зарплату трудящемуся люду на своих заводах.