Я еще раз осмотрел карманы. Увы, Мэй забрала все, даже маленький заправленный концентратом фонарик и складной нож. На мое счастье, Мэй оставила мне мою куртку. А это уже немало. Я направился к единственной горевшей на этаже лампе, снял куртку и, привалившись к стене, принялся выдергивать белые нити простежки на подкладке. Разумеется, это были не нитки, а мои «кружева» – черви синевы. Мэй слишком торопилась и не разглядела этой уловки.
Я выдергивал червячков аккуратно, стараясь ни одного не порвать, и в конце концов скатал из них небольшой комок. Вполне достаточно, чтобы уничтожить любого, кто встанет у меня на пути. Потом я наспех осмотрел камеры. Огальт-Медведь уже исчез, как и трое других, что прежде были здесь заперты. На седьмом уровне не нашлось ничего путевого – непокорные отщепенцы убрались отсюда, не оставив мне жалких даров.
Приставив к стене разломанную кровать, я после третьей попытки добрался до единственной настенной лампы и сорвал ее. Концентрата было на треть баллона. Ну что ж, этого вполне хватит, чтобы подняться наверх и даже поджечь кого-нибудь по дороге. Если придется.
Но, вместо того чтобы двигаться наверх к выходу, я стал спускаться. Минус восьмой уровень. Коридор убийц. Я прошел его до конца. Вдруг Макс все же здесь?
Двери камер были открыты, никого внутри не обнаружилось – убийцы отправились убивать.
Я вернулся на лестницу. И опять пошел вниз. Все ниже и ниже, проверил минус девятый уровень и опять никого не нашел. Наконец я миновал последний марш и остановился. Я очутился на минус десятом уровне. Передо мной была открытая решетка, а дальше следовали камеры-колодцы, камеры-убийцы. Именно в такой камере несколько дней провел Кайл. Потом его выпустили. Но большинство отсюда никогда не выходит – они умирают в этих смрадных казематах. Так говорил Граф, а я верил ему и не верил. При всем моем уважении к Графу здравый смысл отвергал подобную чудовищную бездушность. Но прежде у меня не было шансов проверить его слова, разве что самому загреметь в такую камеру. Хаос хорош еще одним: в эти дни открываются многие тайны из тех, что держала под своим покровом Пелена.
Кто знает, быть может, Макса запихали именно сюда. И еще я просто должен был узнать, что все рассказанное правда. Граф говорил мне – и не раз, – что его сына Кайла держали на минус десятом уровне. За что? Обвинение даже не было сформулировано. Сначала арестовали, потом выпустили. Якобы за манипуляцию с кристаллами. Граф считал – за несколько страничек текста, за стихи. Стихи о синеве. И еще какие-то формулы. Кайл делал расчеты по просьбе Графа.