И к тому же идеального убийцу.
* * *
– Извини, но Кайл не может за тобой прийти… – сказал я. – Он умер.
– Стал призраком? – Существо в колодце оживилось.
– Насколько я знаю, нет.
– Жаль. А что еще случилось… за последние годы?
– Ну, всего так сразу и не расскажешь. Но сегодня Пелена пала.
– Это хорошо. – Призрак помолчал. – Ты можешь отключить напряжение на решетке?
– Попробую…
Выпустить призрака? Он же опаснее Огальта-Медведя! Призраки неуправляемы, неуничтожимы и неподчинимы. И они никому не служат. Они лишь убивают, кого захотят, и разрушают кристаллы. Так, во всяком случае, говорил Леонардо. И Граф. Правда, Граф в этом сомневался.
«Потому что, – рассуждал он, – тогда бы призраки всех давно перебили».
Мне возражения Графа казались несколько прямолинейными. Я лично не сомневался, что призрак опасен.
Но, как говорится, кто не рискует, тот не станет магистром.
Я стал осматривать стены, пытаясь определить, где находится щит питания. Наконец нашел – зеленый квадрат с грубо намалеванным зигзагом. Ничего подходящего для взлома не было под рукой, и мне пришлось задействовать энергию браслета, чтобы раскурочить замок. Когда щиток открылся, я лишь удивленно присвистнул: питание на решетки подавалось от автономной системы, огромный титановый баллон с концентратом синевы был упрятан в каменной нише. Включалась же и выключалась система механически – простым рубильником.
Вот оно как… Пелена контролирует законы, открывает решетки и запирает замки, предотвращает преступления и держит в повиновении стражей, но здесь, на минус десятом уровне, нет закона – здесь царит произвол. Минус десятый – ну конечно же, на такой глубине Пелена не сечет нарушений… Здесь магистр и стражи могут определять вину и невиновность по собственной прихоти: в этих колодцах с одинаковым успехом можно держать бунтаря вроде Кайла и матерого преступника – там, где нет закона, они перед властью равны.
Я вернулся к колодцу призрака.
– Все, напряжения больше нет.
Я попытался открыть решетку, но это было не так-то просто – напряжение отключилось, но обычный механический замок был по-прежнему заперт.
– Я могу сжечь замок концентратом из баллона, – предложил я.
– Отойди! – приказал призрак. – Дальше я сам…
Я послушно отступил.
Не знаю, почему, но я совершенно его не боялся. А должен был трусить до усрачки. И не смотреть, как он ломает решетку, а драпать вверх по лестнице через три ступеньки. Но я стоял и смотрел. Он подпрыгнул, повис на одной руке, а другой принялся попросту выламывать прутья, как тонкие веточки. В конце концов остался лишь один прут – на котором он висел.