— Ну… — грустно начала она, — все это казалось слишком неопределенным, потом, я не была уверена, что буду свободна, и…
— И вы не приняли мое приглашение всерьез, поэтому решили не рисковать нарваться на очередную насмешку, — закончил он за нее и увидел, как лицо девушки заливает краска. — Я прав, Эмма Пенелопа? Вы не особенно верите в мои добрые намерения?
— Я никогда ничего не могу сказать с уверенностью относительно ваших намерений, мистер Грейнджер, в сущности, я же вас совсем не знаю, — сказала она, размышляя, как бы ухитриться заказать сандвичи и улизнуть, прекратив этот неуклюжий диалог.
— Да, действительно не знаете, — ответил он. — Но это можно со временем исправить. А сейчас, как только вы допьете шерри, мы пойдем в зал и закажем ленч, а вы тем временем можете учинить мне допрос относительно моих намерений — надеюсь, это звучит не слишком угрожающе? Я всегда здесь обедаю по воскресеньям, когда остаюсь один на уик-энд, так что вы вполне можете ко мне присоединиться и оживить мою одинокую трапезу. А кроме того, я не собираюсь освобождать вас от обещания прийти ко мне в гости, раз уж вы признались, что вам все равно некуда пойти, и в любом случае я намереваюсь угостить вас чаем. Пойдемте, — решительно закончил он и принялся протискиваться сквозь толпу, не тратя больше слов попусту.
Эмма сознавала, что с ее стороны было слабостью позволить ему убедить себя и не возразить ни единым словом, но ей показалось глупым сопротивляться сейчас, когда из кухни доносились такие соблазнительные запахи, дразня ее и без того разыгравшийся аппетит, к тому же сегодня она позаботилась о своей внешности и была уверена, что выглядит очень мило. Усаживаясь напротив него, она подумала, что, вероятно, где-то глубоко в подсознании у нее все-таки таилась мысль, что неплохо бы, в конце концов, заглянуть в Плоуверс-Фарм, если ей станет уж очень скучно; но вслед за этой мыслью пришла другая, более разумная: не стоит воображать себе слишком много, ведь то, что они встретились здесь, — просто случайность.
— Вот так-то лучше, — сказал Макс, внимательно следя за тем, как меняется выражение ее лица. — А теперь, может быть, вы все-таки объясните, что вы имели в виду, говоря, что не уверены относительно моих намерений.
— Я имела в виду ваш стиль поведения, — ответила она, стараясь, чтобы ее ответ не прозвучал двусмысленно. — В вас словно два разных человека, и это постоянно приводит меня в замешательство. Я не вполне уверена, какой из этих людей настоящий.
— Если вы умны, то не станете ничего принимать всерьез, особенно самое себя, — сказал он, и ответом на это двусмысленное высказывание был ясный, немигающий взгляд, обладающий таким удивительным свойством лишать покоя.