Виктория изогнулась ему навстречу, желая страстных прикосновений и клятв в любви.
Однако запах кофе и чье-то щекотание по щеке ее потревожили. Она рассердилась на вторжение в чудесные видения и, как ни противилась этому, проснулась. Виктория приоткрыла глаза, щурясь, посмотрела на яркий утренний свет и мгновенно очнулась, поняв, что это не сон.
С чашкой кофе в одной руке и с поздней осенней розой в другой над ней склонился совершенно реальный и очень бодрый Норман Генри, который, по-видимому, все еще находился в прежнем состоянии.
Он был одет в свой помятый костюм. На лице отросла однодневная щетина. Изумленно взирая на незнакомца и пытаясь сообразить, как он очутился в ее комнате, Вик тория почувствовала на себе его жадный взгляд. Казалось, он проникал сквозь простыни. Разливая кофе, Норман с глухим стуком поставил чашку на ночной столик. Забытая им роза упала на пол.
— Виктория, — резко начал он и, покачнувшись, уселся рядом с ней на кровать. — Я чувствую себя так, будто целую вечность тебя не целовал.
Деваться было некуда. Норман обнял Викторию мускулистыми руками, прижимая к себе все плотнее и нежно целуя ее лоб, щеки и губы.
Его руки были прохладнее, ее обнаженной спины, согретой теплом постели, а губы жгли горячее огня и оставляли у виска след, порождавший желание.
— Нет, — прошептала Виктория. Но кому это она говорила, ему или себе?
— Да, — сказал незнакомец в ответ, быстро сбрасывая простыни с обнаженного тела женщины. Хрипло дыша, со стоном он прильнул головой к ее груди.
Виктории хотелось пронзительно крикнуть, но вместо этого она обхватила рукой его голову, устремившись навстречу его ищущим губам.
— Пожалуйста, — выдохнула она и слабо оттолкнула его, но он лишь приник губами к ее набухшему соску, лаская его влажным языком.
— Пожалуйста, — вновь взмолилась Виктория. Одной рукой она невольно обвила его темную голову, а другой отстраняла плечо, стараясь проявить остатки благоразумия.
— Меня не было так долго, — пробормотал незнакомец, припадая к другой груди. Его язык у напрягшегося соска заставил ее тело расслабиться, но слова точно окатили холодной водой.
Виктория собрала всю свою волю и напомнила себе, что это совершенно чужой человек, утративший память незнакомец, и обеими руками оттолкнула его от себя.
— Виктория?.. — с обидой в голосе и с недоумением в глазах спросил он.
Замерший над ней мужчина долго и изучающе посмотрел на Викторию. Она не могла понять выражения его лица. Затем он вздохнул и печально улыбнулся. Его руки выскользнули из-под ее спины и набросили простынь.