Расстегнув сзади молнию, он потянул платье вниз — обнажились плечи и руки. Он стоял так близко позади нее, что опьяняющий аромат ее тела — смесь запаха сирени и каких-то цитрусовых — дразнил и мучил его. Сэм вдыхал его, вспоминая, какое блаженство испытывал, зарывшись лицом в ее душистые волосы. Он наклонился ниже, задышал глубже.
Жози вздрогнула.
— Щекотно.
— От чего?
— Ты… гм… дышишь на меня.
Она повернула голову и искоса посмотрела на него. Слабая тень улыбки промелькнула на ее лице, словно она боялась открыто улыбаться, не знала, имеет ли на это право.
Ему уже удалось один раз заставить ее улыбнуться, когда он надел ей на палец кольцо Хэтти. Сейчас он жаждал еще одной улыбки — наклонился и легонько куснул ее за ухо.
— Сэм! — она взмахнула ресницами, хлопнула его по руке и, ерзая на кровати, попыталась отодвинуться от него.
Он обнял ее обеими руками за талию и принялся тихонечко щекотать. Она старалась увернуться, смеялась и в конце концов повалилась на бок. Он упал на кровать около нее, не отпуская от себя ни на миг, притягивая к себе все ближе и ближе. Сначала она почувствовала, как он дышит ей в затылок, потом его губы бережно коснулись ее шеи.
У нее вырвался какой-то горловой звук, который подействовал на него как призывный клич, и он тесно прижался к ней всем телом. Его руки как раз лежали у нее на животе, когда вдруг начался новый приступ. Жози мгновенно окаменела. Он тоже замер, не смея пошевелить руками, пока не ощутил, что мышцы ее живота расслабились. Когда схватка прошла, она отодвинулась от него, но только совсем чуть-чуть.
— Схватка, — сказал он.
Хотя это не был вопрос, она кивнула.
И тут он неожиданно почувствовал, как что-то толкнуло его руку. Это было совершенно новое для него ощущение. Он резко отдернул руку и, нахмурившись, спросил:
— Что это было?
— Ребенок.
В ее голосе была улыбка.
Сэм нервно сглотнул слюну. Ребенок? Их ребенок сейчас брыкнул его ножкой? Он сам не понимал, почему это его так поразило. Ведь ему и раньше было известно, что дитя может двигаться в чреве матери. Но лягнуть его?
— О Боже, — выдохнул он.
Жози повернула к нему голову.
— Удивлен?
Он кивнул.
— Я никогда… Я не думал… — Он чувствовал себя глупо. — Я никогда раньше не задумывался об этом. Ребенок очень часто… ну, брыкается очень часто?
— Временами мне кажется, что непрерывно. — Она слегка пожала плечами. — Конечно, это не так. Хотя иногда я начинаю думать, что наш ребенок любит ночную жизнь. Лягается всю ночь напролет.
Он снова увидел ту самую особую улыбку на ее лице.
— Как же ты спишь?