— А ведь вы были правы, учитель, — насытившись, сообщил Йошка. — Если смотреть на выстроенный вами не далее как вчера на этом самом столе план, то напротив пивоварни в лесах, что за садом, стоит лачуга одной колдуньи. — Тут влюбленный юноша сильнейшим образом покраснел.
— Да? Это хорошо, — медленно проговорил пан Платон Пражский, совершенно не замечая то смущение, кое вызывало в юноше упоминание им о хорошенькой колдунье. — Ты насытился? — неожиданно спросил он у своего помощника.
Тот закивал. Мастер встал из-за стола, кинул несколько монет и твердым шагом человека, решившегося на что-то очень важное, вышел из трактира. Йозеф, прихватив краюху хлеба, кою он предусмотрительно посыпал обильно солью, пошел следом. Платон направлялся к центру Городка, туда, где на площади, сверкая в лучах утреннего солнца, блистал всеми цветами радуги и искрился фонтан. Горожане провожали настороженными взглядами королевских следователей, о прибытии которых им уже давно стало известно, низко кланяясь им, а после того как мастер и ученик проходили мимо, тут же обсуждали цель прибытия столь важных особ, таких важных, что даже сам бургомистр обязан подчиняться следователям. Но Платон, совершенно не замечая ничего и никого вокруг, шагал себе к площади, с одной стороны которой красовалось здание ратуши, а с другой — костел.
Йошка так же, как и его учитель, совершенно не замечал того, что творилось вокруг него. Удивительное дело, как все вокруг разом переменилось, думалось юноше. Как изменился Городок и его обитатели, причем в лучшую сторону. Солнце в небе светило ярче, птицы над головой пели веселее, а лица горожан казались влюбленному ученику привлекательными. Даже грязная лужа в канавке, что тянулась вдоль дороги, и та в мгновение ока преобразилась в чудесное подобие озерца. Вот какие чудеса порой совершает с миром любовь, друзья мои!
Дойдя до площади перед ратушей, Платон уселся на парапет, каменным кругом обрамлявший фонтан, и, сняв изящную меховую шапочку с головы, промокнул платком слипшиеся на лбу от пота волосы. Было заметно, что он о чем-то крайне напряженно размышляет. Если бы только пан королевский библиотекарь был хоть чуточку повнимательнее, то он обязательно обратил бы внимание на удивительное поведение своего подопечного, в глазах которого все еще стоял прекрасный образ юной Катаринки. Но Платон Пражский пребывал в глубочайшей задумчивости, в очередной раз осматривая в уме со всех сторон предложенный ему алхимиком план дальнейших действий и стремясь найти в нем подводные камни или же лазейки. Точно так осматривает бочар только что изготовленную бочку для доброго пива. Он осторожно простукивает железные зажимы, охватывающие бочку, и наливает в нее доверху воды, чтобы еще раз убедиться в отсутствии течи.